– Но расскажите мне, какие чувства вы испытываете к Тревису, – настаивала Элиза.
Брук почувствовала, что ее загнали в угол.
– Иногда, когда я с ним, я чувствую внутри какое-то неудобство, – наконец выкрутилась Брук.
– Значит, влюбленность – это какое-то неудобство в желудке? – Элиза наморщила лоб. – Это звучит так, что в ней нет ничего восхитительного.
Брук рассмеялась, несколько ослабляя внутреннюю напряженность.
– Нет, это не так, но есть ощущение, что внутри тебя трепещут бабочки. – Может быть, это покажется Элизе более привлекательным. – И еще это волнение, когда он входит в комнату. – Брук на минуту задумалась. – Не знаю, как объяснить тебе, что такое любовь, но ты сама узнаешь, когда влюбишься, – неуверенно закончила Брук.
– Когда вы поняли, что любите кузена Тревиса?
«Когда я узнала, что мне нужен он, чтобы получить эту плантацию», – хотела сказать Брук, но не могла же она разочаровать ребенка, смотревшего на нее широко раскрытыми глазами.
– С первой же минуты, как я увидела твоего кузена, я подумала, какой он красивый. Думаю, меня влекло к нему с самого начала, и со временем мои чувства становились все сильнее.
– Он умеет целоваться?
– Да, умеет, – честно призналась Брук.
– Ладно, я и дальше буду мечтать, – сказала Элиза и добавила: – Завтра вы познакомитесь с моей семьей.
Брук резко повернулась.
– Тревис не говорил об этом. Но не поздно ли объявлять о помолвке, раз мы женимся в будущую пятницу?
Элиза еще шире раскрыла карие глаза.
– Вы не можете жениться в пятницу – это День палача. Вы поженитесь в будущий вторник.
Брук с удивлением посмотрела на девочку.
– Кажется, ты знаешь о моей свадьбе больше, чем я сама, – сказала она, немало возмущенная поведением Тревиса. Этот проклятый человек мог хотя бы что-то сообщить ей. Он будет выглядеть настоящим дураком, если его невеста не появится, потому что ей не сообщили ни точного времени, ни места.
Элиза хихикнула:
– Я знаю наши обычаи.
Брук повесила платье на дверцу гардероба и расправила юбки. Оно выглядело таким простым, но с кринолином под юбками оно будет прекрасным.
Она снова обратилась к девочке:
– Скажи-ка мне вот что, Тревис устраивал завтрак, чтобы отметить помолвку, для Гесионы?
Элиза скатилась с кровати.
– Нет. Гесиона хотела все отложить до ее возвращения с покупками. – Элиза хихикнула. – Теперь у нее будет гардероб и не будет мужа. Вот уж она удивится, когда вернется.
– Мне ее действительно жаль, – задумчиво заметила Брук. Она не знала эту женщину, но не могла не сочувствовать ей. – Особенно если она любит Тревиса.
– Фи, – сказала Элиза. – Гесиона любит только себя. – Элиза направилась к двери. – Я еду кататься верхом. Хотите со мной?