Ла-Манш. Большая, хорошо проторенная судоходная дорога. Но этот отлично знакомый капитанам всех стран мореходный путь не так уж безопасен. В канале действуют очень сильные течения; здесь разыгрываются сокрушительные штормы, выбрасывающие теплоходы, как щепки, на обрывистые скалы. Опасны и коварные мели. Недаром у моряков Ла-Манш, так же как Бискайский залив и пролив Святого Лаврентия, известен под названием «кладбище кораблей».
Сотни судов закончили свой последний путь в его водах. А теперь ржавеют, гниют в вязком илистом грунте. Одни погибли во время первой и второй мировых войн, когда пролив был напичкан английскими и немецкими минами, другие разбились о прибрежные скалы. Многие суда стали жертвами знаменитых отмелей Гудвин. В прилив эти опасные мели покрываются четырехметровым слоем воды. В отлив же уровень воды понижается настолько, что в твердом песке застревают даже мелкосидящие рыбацкие боты. Песок цепко держит свою жертву и уже не выпускает судно, быстро засасывая, поглощая его… Если бы этот песок раскопать, то под его многометровым слоем можно было бы найти остроносые галеры, корабли смелых викингов с деревянной головой дракона на носу, бригантины, многопушечные бриги и многие-многие металлические суда: колесные, паровые, дизельные.
Английские моряки дали этим мелям очень точное название — «пожиратели кораблей».
Вот почему капитан опять стоит в ходовой рубке. Он внимательно всматривается вперед, проверяет по карте названия маяков, мимо которых проходит наш теплоход.
Ла-Манш проскочили благополучно и быстро — за одни сутки. Нам очень помог попутный ветер: он все время ровно, силой в пять-шесть баллов, подгонял нас в корму и надстройки. Теплоход догонял попутные волны, взлетал на их гребень и несколько мгновений мчался, как бы оседлав движущийся водяной вал, а потом соскальзывал с него, чтобы взбежать на другую волну. Волны плевались соленой пеной и злобно шипели вслед. И в их шипении мне чудилось: «Экий ты прыткий… Погоди же… Вот мы тебя!» Ну что ж, рейс долгий — все впереди. Может, волны и исполнят свою угрозу, может, и пошвыряют наш теплоход, расшумевшись, взбесившись штормом. А пока мы скачем по их горбатым спинам, оставляем позади Ла-Манш и вплываем в Атлантический океан.
Он встречает нас недружелюбно: зло засвистел, завыл в снастях, толкнул своим упругим водяным плечом судно в правый борт, в левый, швырнул тяжелую волну на палубу. Вода прокатилась по палубе, обшарила все закоулки, слизнула какой-то ящик и, забулькав, залопотав, вылилась обратно в океан через сточные отверстия — шпигаты. Но океан не успел поиграть с нами — «Олекма» изменила курс и шмыгнула в небольшую бухточку Маунст-Бей, расположенную на юго-западном побережье Англии. Здесь мы должны были встретиться с СРТ-4234, чтобы передать запасные тралы.