Наконец появился Виктор. Согревая окоченевшие пальцы дыханием, он куда-то бежал. Через полчаса появился вновь и перебрался на «Олекму».
— Ну как дела? Что с наживкой? — нетерпеливо спросил капитан, спустившись из ходовой рубки навстречу Жарову.
— С наживкой плохо. Сардины нет, а ставрида и скумбрия крупная. Конечно, и эту рыбу можно использовать для наживки, но уже не тот эффект будет.
— Что же делать?
— Придется брать ставриду. Будем отбирать мелкую. Другого выхода нет.
Через два часа «Олекма» отвалила от борта плавучей базы. Теперь мы с наживкой и можем идти ловить тунцов. Жаль только, что это ставрида, а не сардина. Уже давно замечено, что на ставриду крупные океанические рыбы, которых мы идем промышлять, ловятся значительно хуже, чем на сардину.
Вечером в нашу каюту зашел Валентин Николаевич. Он был очень расстроен: и так времени в обрез, а тут вместо двух-трех часов потеряли около плавбазы почти двое суток.
— В прошлом рейсе мне приходилось тралить в этом районе. Иногда попадалась сардина. Пожалуй, следует хоть на день задержаться, пошарить с тралом.
— Давайте попробуем, — согласился Виктор, — а вдруг да и зацепим косячок.
Очень интересно тралить в восточной части Атлантики: здесь такое обилие всевозможных рыб, что, когда улов оказывается на палубе, просто глаза разбегаются! Бывает, что трал вылавливает сразу до двадцати — тридцати видов различных рыб, а также моллюсков, раков, крабов и других экзотических обитателей теплых океанских вод. Порыться в таком улове — просто удовольствие. Интересно, что попадется нам сегодня?
Этот же вопрос интересует, по-видимому, и чаек. Поодиночке и шумными белокрылыми эскадрильями слетаются они невесть откуда и, хрипло поприветствовав друг друга, а может, нас, рассаживаются вокруг теплохода. Чайки в районах промысла отлично знают, что это за штука — трал. И гул траловой лебедки они воспринимают как сигнал к сытному обеду. Знают, желтоносые, что и на этот раз найдется чем поживиться. Вместе с чайками прилетают и красивые, ослепительно белые, с черными краями крыльев крупные птицы из семейства альбатросов — олуши. В отличие от крикливых, суматошных чаек, теснящихся к судну, олуши держат себя солидно: опускаются на воду в отдалении и молчаливо наблюдают за нами своими светло-зелеными глазами.
Звякнул телеграф: стоп машина. Начинаем выборку!
Заслышав напряженный гул траловой лебедки, чайки и олуши взмывают в воздух и с криками, в которых слышится боль никогда не утоляемого птичьего аппетита, носятся над водой. Сверху им уже видно, как из глубины поднимается к поверхности океана трал. А вот и он — всплывает и качается в небольших волнах.