— Ерунда! — сказал Николай, рассматривая длинное акулье тело, кружащееся под нами. — Ведь это не «людоед», а обыкновенная акула-бык.
— Ах, так? Значит, не сожрет? — уточнил Брянцев, вновь возвращаясь на площадку и все же с опаской поглядывая вниз.
— Конечно, нет, — продолжал его успокаивать Николай, — разве немного покусает… Ведь у рыбки в пасти три сотни зубов. Ну, руку отхватит или ногу. Только и всего…
Неуверенно посмеиваясь, Валентин продолжал свою работу, но был очень рассеян и все время посматривал вниз. А акула кружила внизу, неторопливо шевеля большими острыми плавниками. Полная своего акульего достоинства и самодовольства, она купалась в лучах электрического света и иногда поворачивалась на бок, показывая свое толстое, ослепительно-белое брюхо.
— Что, жрать хочешь? — крикнул ей сверху Николай. Акула подтверждающе пошевелила хвостовым плавником: дескать, да, ужасно я голодная сегодня.
— Да, тяжело тебе, — сказал акуле Николай и кинул в воду старую, испачканную в солидоле перчатку.
Акула ткнулась в нее носом, а потом разинула пасть, показав пять рядов превосходнейших зубов, и — ам! Нет больше перчатки.
Увидев ее треугольные, остро отточенные зубы, Валентин уронил в воду картонный угломер, который акула тотчас проглотила, и категорически заявил:
— Уберите ее! Так работать невозможно!
Убрать акулу с удовольствием согласился стоящий на вахте матрос Володя Пузыня. Пригладив пальцами свои щегольские узенькие, будто ниточка, усики, он деловито осведомился:
— Где она? Ах, вот эта? Угломер сожрала? Ну что ж, я всегда готов помочь науке…
Он сбежал на палубу, взял крепкую капроновую веревку с металлической проволокой, на конце которой укреплен крупный крючок. На тот крючок Володя насадил кусок мяса и швырнул его в воду к самому акульему носу. Та только рот разинула от удивления: вот приятный сюрприз! Проглотив мясо, захлопнула пасть и, ощущая приятную тяжесть в желудке — еще бы, то ничего не было, и вдруг перчатка, угломер и, наконец, кусок мяса, — поплыла прочь. Поплыла, но не тут-то было: Володя крикнул: «Кушай на здоровье!» — и с силой дернул веревку. Рыба от страшной боли выпрыгнула свечкой из воды, с шумом шлепнулась обратно, а потом с гулом ударилась своим под центнер весом телом в борт теплохода.
Акула отчаянно боролась за свою жизнь, но Пузыня был сильным и упрямым парнем. А кроме того, он хотел помочь науке. В частности, нервному Валентину Брянцеву.
— Оградим науку от акул! — радостно кричал Володя, подтягивая добычу к судну.
Там уже дожидался его третий штурман с винтовкой в руке и наклонившийся над водой боцман с острым багром. Прогремело несколько выстрелов, вода окрасилась кровью. Обессилев, акула успокоилась, несколько багров вцепились в ее упругое тело, жаберные щели, и вскоре рыба тяжело ворочалась на палубе. Участь ее была решена: длинным ножом боцман отсек ей голову и плавники. Тем же ножом он вскрыл желудок, извлек из него угломер и, рассматривая перчатку, сказал: