Хотелось бы мне узнать подробнее психологию человека, который выбрал такой гимн. Вот он:
Приди, отринь спортивные и мирские игры
И присоединись ко мне в неземных удовольствиях.
Иначе, милый друг, прощай надолго.
Я покидаю тебя нынче, и ты утонешь в геенне огненной.
Я считаю небезопасным обсуждать религию с семейством Семпл. Их Бог (которого они всецело унаследовали от своих далеких предков-пуритан) – ограниченное, неразумное, несправедливое, скаредное, мстительное, нетерпимое существо. Хвала небесам, мне никто не передаст Бога по наследству! Я вольна придумать Его таким, каким пожелаю. Он добрый, отзывчивый, одаренный богатым воображением, всепрощающий и понимающий, и у него есть чувство юмора.
Семплы мне бесконечно нравятся; их поступки намного лучше исповедуемых ими правил. Они лучше, чем их Бог. Я так им и сказала, чем ужасно их встревожила. Они полагают, что я богохульствую, а я думаю, что богохульствуют они! Мы исключили теологию из наших бесед.
Стоит воскресный полдень.
Амасай (наемный работник), в пурпурном галстуке и светло-желтых перчатках из оленьей кожи, очень красный и чисто выбритый, только что отъехал вместе с Кэрри (наемной девушкой), обряженной в огромную шляпу с красными розами и голубое муслиновое платье, с туго-претуго завитыми волосами. Амасай все утро посвятил чистке экипажа, а Кэрри не пошла в церковь и осталась дома, якобы, для того, чтобы приготовить обед, на деле же, чтобы отгладить муслиновое платье.
Через две минуты после того, как письмо будет написано, я собираюсь засесть за книгу, которую я нашла на чердаке. Она называется «На тропе», и на ее титульном листе смешным мальчишеским почерком растянулась надпись:
Джервис Пендлтон
Если сия книжка вздумает путешествовать,
Надерите ей уши и отправьте ее домой.
Однажды, после своей болезни, когда ему было одиннадцать, он провел здесь лето; и после него осталась «На тропе». Она выглядит зачитанной: часто попадаются следы его грязных маленьких рук! Кроме этого, на чердаке в углу есть водяное колесо, ветряная мельница и несколько луков со стрелами. Миссис Семпл так часто говорит о нем, что я начинаю думать, что он и впрямь существует – не взрослый мужчина в цилиндре, с тросточкой, а милый, чумазый, лохматый мальчик, который, взбираясь по лестнице, лязгает своей жуткой ракеткой, не закрывает дверь-ширму и вечно требует домашнее печенье. (И получает его, насколько я знаю миссис Семпл!) Судя по всему, это личность авантюрного склада, к тому же, смелая и искренняя. Я сожалею о том, что он Пендлтон; он был достоин лучшего.