– Ну, теперь и сторожка привратника осталась позади, – вмешалась Клеона.
Она наклонилась вперед, и внезапно перед ней промелькнула фигура привратника и его четырех детей, они стояли с раскрытыми ртами и смотрели на разукрашенную карету и великолепных сопровождающих.
– Эллен, ты заметила, какие замечательные лошади? – спросила она не потому, что ожидала услышать от Элен восторженный отзыв; просто ей нужно было как-то выразить свое восхищение.
Эллен не ответила. Леони снова и снова перечитывала записку Патрика.
Клеона смотрела на места, которые они проезжали. Никогда прежде она не ездила подобным образом. Плавный ход и быстрота движения кареты привели ее в полнейший восторг.
«Обязательно взгляну на лошадей поближе», – пообещала себе Клеона. Но такая возможность появилась у нее лишь после того, как Леони и Эллен оставили ее одну на постоялом дворе близ Йорка, куда карета прибыла около часу дня.
– Не забудь, что ты – мисс Мандевилл, – напомнила ей Леони, когда путешественницы спускались на землю, чтобы зайти в помещение.
– Постарайтесь долго не задерживаться, – сказала Клеона кучеру, как она надеялась, решительным тоном. – Перед самым отъездом из Холла моя компаньонка, мисс Говард, получила известие о болезни родственника. За ней пришлют экипаж, так что она останется ждать его на постоялом дворе. Поскольку она чувствует себя не настолько хорошо, чтобы путешествовать в одиночку, я решила оставить с ней мою горничную.
Если кучер и удивился, то ничем не выдал своего удивления.
– Очень хорошо, мисс, – отозвался он. – Ее светлость приказала доставить вас в Лондон со всей скоростью, на какую способны эти звери.
– Мы, действительно доедем очень быстро, если судить по скорости с какой мы ехали до сих пор, – улыбнулась Клеона. – Лошади у вас просто замечательные. Вы, должно быть гордитесь ими.
По лицу кучера было видно, что она отыскала путь к его сердцу. На следующий день в Грантеме, когда меняли лошадей, она все-таки поддалась искушению, с которым долго боролась, и обратилась к нему с просьбой.
– Мне как-то нехорошо в карете, – сказала она, выйдя из гостиницы. В карету уже впрягли свежих лошадей, и можно было отправляться дальше.
Кучер вопросительно посмотрел на нее. Она слегка покраснела, сообразив, какое неслыханное предположение собирается высказать.
– Думаю, мне будет гораздо лучше, если я сяду рядом с вами. Скоро стемнеет, и в этих местах едва ли кто-нибудь узнает меня.
– Как пожелаете, мисс, – отозвался кучер и сурово сказал лакею: – Помоги леди забраться на козлы, а сам сядешь в карету.