– Ай-ай-ай… – сокрушался я. – Еще столько вопросов осталось… А кстати, сколько тебе лет, Толстый?
– Да, знаешь ли, пятьдесят два.
– Сколько?! – ужаснулся я. – А мне все казалось, тебе чуть за сорок. Ты открыл секрет вечной молодости?
– Грач, какая, в жопу, молодость! Сердце стучит, как отбойный молоток, ссать по утрам больно, желудок работает сутки через двое… Что вечером покушаю, то утром в унитазе нахожу – в том же виде, только по кусочкам. Так что пора мне, Грач. Надо и отдохнуть перед смертью.
– Замолчи, дурень!
– А пока, – он плеснул себе еще, – хочу выпить, Грач, за тебя. За то, что ты ною старость худо-бедно обеспечил и осень жизни сделал бархатным сезоном.
– Толстый, да если б я знал… Да нам бы еще пару лет, и я бы сделал твою осень жизни золотой!
– Поздно! – Он махнул рукой и снова одним глотком опустошил рюмку, стукнув ею о стол. – Ты и так немало сделал, Грач. Позаботился о старике.
– Еще неизвестно, кто о ком больше позаботился, – с грустью возразил я. – Слушай, а может, я зря убиваюсь? Может, тебя поздравлять надо и радоваться?
– Вот уж не знаю, – его рука снова потянулась к бутылке. – Не знаю, Грач. Боюсь я, что утром проснусь – и не буду знать, что целый день делать. Ты же знаешь, у нас старикам не дают никакой работы. А почему?
– Потому что хватит уже, наработались.
– Не-ет, – он злобно рассмеялся. – Чтоб подыхали скорей и не путались под ногами. Человек без дела – это что? – пустое место. Сердце стучит, пока сам шевелишься. Насмотрелся я уже. Сколько раз бывало: сегодня пьем за пенсионный сертификат, а через полгода – за упокой.
– Ну-ну-ну, Толстый, это не про тебя. Придумаем мы, как твоему сердцу не дать успокоиться. Работы навалом, а с твоими-то возможностями…
– А вот это – извините… – он покачал перед моим носом пальцем. – Я и так от каждой тени шарахаюсь. Мне, Грач, от вашего брата тоже отдохнуть пора.
Мы выпили, некоторое время помолчали.
– И ты хочешь сказать, – произнес я, – что теперь наши дорожки совсем разбегаются?
– Ну, отчего же, – он кисло усмехнулся, – приезжай в гости, посидим, выпьем, поговорим.
«Кажется, ему тоже нужны друзья», – подумал я. А вслух сказал:
– А о чем поговорим, Толстый? А если мне твоя консультация понадобится, скажем так, платная – поможешь? Или решил напрочь завязать?
– Не знаю, Грач. Подумать мне надо, как жить. Сдается мне, что тут решать нужно, четко определить: либо я отошел от всех дел и спокойно ловлю форель, либо продолжаю месить ваше говно, решать вопросы, разруливать ситуации – и в оконцовке уезжаю отсюда в синем фургончике с бронированными стеклами…