«Обидней всего будет, если учитель именно сейчас поймает меня за шкирку, — подумал Эрик. — Я так и не узнаю, чем все кончилось!»
Однако этого не случилось. То ли наставник был чем-то занят, то ли одобрил придумку ученика, то ли и правда не заметил. Кто знает?
Дверь караульного помещения гулко хлопнула, знаменуя начало действа. Кулисы раскрылись, зрители затаили дыхание, и главный герой шагнул на сцену.
— Что вы на меня так уставились? — донеслось до Эрика, и он прибавил шагу. Обидно было пропускать самое главное.
— У меня что, рог на лбу вырос? — продолжал меж тем начальник стражи.
— Никак нет, сквайр Энтони, — донесся чей-то сдавленный голос. — Не вырос.
Эрик не выдержал и, рискуя быть обнаруженным, заглянул в окно.
Караульные стояли навытяжку, красные от судорожных попыток сдержать подступающий хохот, а бравый начальник стражи грозно возвышался над ними, красуясь перепачканной рожей. Эрик заткнул себе рот, чтобы не заржать. Караульные мечтали о том же, но, стоя навытяжку; рта себе не заткнешь.
— Так что случилось, черт вас всех побери? — прорычал выведенный из себя сквайр Энтони.
— Ну… э-э-э… — попробовал один из караульных. — Ваша новая форма одежды…
— Что ты несешь? — возмутился ветеран. — Какая еще новая форма одежды? Может, ты пьян?
— Ваш непревзойденный загар, — попытался исправить положение другой.
— Какой еще загар?! — взвыл выведенный из себя начальник стражи. — Вы что, поголовно все напились? Какой еще, к чертовой матери, загар посреди зимы, я вас спрашиваю?!
«Солнечный», — чуть было не брякнул Эрик, но тут дверь караулки хлопнула еще раз.
— Что за шум? — негромко спросил появившийся герцог. — Энтони, у тебя все лицо в саже…
Сквайр Энтони, вздрогнув, схватился за лицо, провел по нему ладонью и посмотрел на руку. На вытянувшихся по струнке, красных от мучительных попыток сдержать хохот караульных и вновь на руку. На караульных и опять на руку. На перемазанную сажей руку.
— Вольно! — грозно рявкнул он.
И караульные не выдержали. Грянул такой дружный хохот, что Эрику на миг показалось, что крыша несчастной караулки все-таки рухнет.
— Ах, черт! — ошарашенно проговорил сквайр Энтони. — Да как же это! Да я же только что умывался!
— Похоже, процедуру придется повторить, — улыбнулся герцог.
— Да какая ж это зараза устроила? — воскликнул сквайр Энтони. — Ну я ему покажу, если поймаю! Уж он у меня попляшет! Пусть теперь заранее прячется, засранец!
А потом рассмеялся вместе со всеми, потому что плох тот воин, который не может посмеяться сам над собой. Сквайр Энтони был хорошим воином.