Наконец, выдавливает:
– Мы не против эвтаназии, как таковой…
Замолкает. В зале, между тем, слышны первые смешки.
– Но окружающую среду нужно защищать!
Смешки становятся громче.
– Что Вы думаете о проблеме самоопределения молодых половозрелых сусликов весом менее пятидесяти килограммов?
Сейчас электроны бегают дольше. Проблема самоопределения явно из числа наиболее щекотливых.
– Мы с удовольствием примем их в нашу братскую европейскую семью!
Смешки переходят в смех.
Кую железо, пока горячо:
– Является ли шведская семья полноценной моделью европейской?
Лёгкий ступор и блестящий ответ:
– Нет, это шведская семья берёт европейскую как модель!
Смех за спиной перерастает в полноценный гогот. Громче всех веселятся китаянка и, почему-то, канадский лесоруб. Вежливо благодарю за интервью и испаряюсь.
Ну, теперь интернет похихикает! Впрочем, такому слону, как Смайлер, одной такой дробиной больше, одной меньше… Возвращаюсь на ту же скамейку. Газетёнка уже улетела, вместо неё в руку настойчиво тычется пульт с большой красной кнопкой «Плей».
Время ещё есть. Включаю, и, как раз попадаю на очередной антирекламный ролик. Серьёзного вида бородач в белом халате проводит какой-то опыт. Неприятная бурая жидкость в реторте в течение двух секунд (показан значок ускорения времени) разлагает здоровенный кусок мяса. Потом растворяет вилку. Корродирует металлическую деталь.
Бородач показывает крупным планом надпись на реторте: «Кока-кола, лабораторный образец, обращаться с осторожностью», и, глядя в камеру, с лёгкой грустью произносит:
– И вот это вы пьёте?
Добавляет с оптимизмом:
– Пейте Пепси!
Кадр застывает, внизу появляется надпись: «Ни один пункт закона об антирекламе не нарушен».
Переключаю канал, и попадаю на свой любимый космосериал «Истребитель». Бравый герой как раз очистил от вражеских роботов здание инопланетного музея, и получает от правительства какую-то награду. На заднем плане живописно дымятся руины того самого музея. Некоторое время с интересом наблюдаю за развитием сюжета, однако, через положенные законом десять минут фильм снова прерывается на рекламу.
Бросаю пульт на скамейку, и, не спеша иду по Большакова-стрит. Дорогу мне, однако, перегораживают две фигуры в строгих чёрных костюмах. Смотрю на них внимательно: Один негр, другой европеоид неопределённого пола.
– Корреспондент «Джедайской Правды»? Пройдёмте с нами, у нас к Вам пара вопросов.
Решительно освобождаю рукав, и, посылаю европейских хорьков туда, куда они, по моему глубочайшему внутреннему убеждению, уже не раз ходили. Все эти штучки насчёт внушительного вида и голоса мы уже знаем, проходили. Нету у них здесь никаких прав.