Прямо на пассажирском пирсе начинался огромный базар, своим разноголосым и разноязычным гомоном сильно напоминавший восточный. Туристы, спускавшиеся с трапа, были атакованы огромной массой уличных торговцев. И Полунин даже не удивился, что большинство из них довольно сносно объяснялись на русском языке.
Продавалось на пирсе многое. Начиная от различных, но самых полных – о чем уверял каждый продавец – путеводителей, заканчивая дарами моря: раковинами, рыбой и кусочками кораллов. Но в основном все это были ширпотребные сувениры, по сути своей напоминавшие стекляшки, на которые испанские конкистадоры выменивали у индейцев золото. Стоило тут все, естественно, втридорога, даже по сравнению с ценами на огромном рынке, раскинувшемся под открытым небом сразу за пределами порта.
Этот базар и было первым, что ошарашило Полунина в Афинах. В цивилизованной и прилизанной Европе такие способы торговли давно остались в прошлом. Огромный гомонящий базар был настолько азиатским, что никак не хотел вязаться с образом Греции, составленным по учебникам истории и телевизионным репортажам. Сразу за пирсом туристов ждали несколько огромных экскурсионных автобусов.
Миронов с девушками ехал в том же автобусе, что и Владимир. Поначалу Дмитрий не хотел отправляться на экскурсию, предложив всей компании просто побродить по городу. Однако Лариса и Марина, желавшие получить от круиза максимум удовольствия, все же уговорили Миронова осмотреть афинские достопримечательности. И вот теперь они все вместе, слушая объяснения экскурсовода, любовались городом – колыбелью одной из древнейших в мире цивилизаций.
Афины заворожили Полунина. Владимир широко раскрытыми глазами, такими же, как у его сына Антошки, смотрел на проплывающие за окном пейзажи.
Первым местом, куда привезли экскурсантов, был Акрополь. Можно сказать, греческая Мекка туристов. Сооружение столь же древнее, сколь и впечатляющее. И, пожалуй, единственным в группе, кому оказалось неинтересным посещение Акрополя, был Антон. Мальчишка со скучающим видом осмотрел древние развалины и выдал свое заключение:
– Ерунда! Тут даже в прятки поиграть негде.
Услышав такое, вся группа туристов, в которой, кроме Антона, больше не было маленьких детей, дружно рассмеялась. Действительно, остатки прежде величественного строения могли представлять интерес только для того, кто хоть раз задумывался о вечности. А юность не знает такого слова. И маленький современный мальчик, смотрящий свысока на наследие предков, выглядел у Акрополя немного комично.
Владимир тоже улыбался, глядя на сына. Однако улыбка его была грустной. Мальчик с совершенно детской наивностью и непосредственностью смотрел на вещи с точки зрения их практической пользы.