Мальчик долго не раздумывал и мгновенно указал на детский электромобиль, стилизованный под джип. Стоил он, в переводе на доллары, около пяти сотен. И даже если бы Каширин не замялся, доставая из кармана кредитную карточку, Владимир все равно не позволил бы другу приобрести эту игрушку.
– Антон, ты меня удивляешь, – проговорил он, наклоняясь к сыну. – Нас с этой машинкой на корабль не пустят. К тому же точно такую я могу тебе и дома купить. Попроси лучше у дяди Леши что-нибудь такое, что есть только здесь.
– Ладно, – серьезно согласился Антон и обвел взглядом прилавки. – Тогда я хочу вон тех солдатиков.
Мальчишка показал на нескольких великолепно выглядевших древнегреческих воинов с полной амуницией. Куклы были сделаны так, что могли менять позы самым разнообразным образом. И оружие, и доспехи с них можно было снять. Стоили солдаты недорого, и после их покупки мир между Антоном и Кашириным был восстановлен.
После визита в магазин Алексей рассказал Полунину о себе. Он поступил в Московский институт культуры на художественный факультет. Быстро и весело пролетели денечки студенческой жизни, и Каширин, надеявшийся на великое или, по крайней мере, безбедное будущее, оказался у последней черты отчаяния. Той, за которой остается только петля, натертая мылом.
Художник Каширин оказался никому не нужен. Алексея, с его оригинальной графикой, конечно же, приглашали кое-куда на работу. Но мечтавшему о создании вдохновенных полотен Каширину претило делать грошовые логотипы на визитки или расписывать витрины магазинов, готовя их к многочисленным русским и прочим праздникам.
Алексей уже совершенно потерял надежду на что-то хорошее, когда на одной из выставок, которые они с друзьями-коллегами сами и организовывали на чьей-нибудь квартире, он не познакомился с Еленой Юсуповой. Женщина была красива и образованна. Она мало походила на тех девушек, с которыми приходилось встречаться Каширину. К тому же была княжеского рода и жила в Греции. Все это вместе заставило Алексея закрыть глаза на разницу в возрасте и сделать Елене предложение.
– Так, значит, ты ее не любишь? – спросил Полунин. Каширину послышались в его словах нотки иронии.
– Вовка, а что такое «любовь»? – горячо заговорил художник. – Если это подразумевает уважение к человеку и его желаниям, самопожертвование и терпимость, то тогда могу с уверенностью сказать, что я люблю Елену. А если в твоем понимании любовь – это безудержная страсть, чувство собственника и благоговейный трепет от каждого прикосновения объекта обожания, то тогда я жену не люблю.