– Подожди-подожди, – перебил его Полунин. – Когда, говоришь, это было?
– Месяца два назад, – пожал плечами Славка. – Точнее мне узнать не удалось.
– Точно! Колька Батурин! – Владимир стукнул себя ладонью по лбу. – Какой же я идиот!
– Что «Колька Батурин»? – удивился Болдин. – Ты не бредишь, Иваныч?
– Помните, что в день годин Анны я говорил вам о том, что Батурин мне предложил кинуть с бензином двух заезжих лохов? – Полунин вскочил с кресла. – Голову даю на отсечение, что это были Бережной с приятелем!
– Так откуда ты мог про это знать? – фыркнув, пробасил Рамазанов. – Кто же знал, что все так обернется?
– Собирайтесь, поедем к Батурину!
– Вот тебе и отдохнули, – развел руками Шакирыч. – Я когда-нибудь этому Изе голову оторву!..
Батурин держал свою штаб-квартиру в том же самом спортивном клубе, который раньше занимал погибший Антоха-Самбист. Заведение это только громко именовалось «клубом», а на самом деле было обычным «качковым» спортзалом с соответствующей атрибутикой – сауной с бассейном, помещением для отдыха и небольшими раздевалками.
Однако в остальном это был действительно закрытый клуб. И попасть туда позаниматься мог далеко не каждый желающий. Чтобы попользоваться тренажерами спортзала, нужно было, по крайней мере, быть хорошим приятелем кого-нибудь из «братвы» Батурина. Но и это не всегда давало возможность попасть внутрь.
Полунина там, естественно, прекрасно знали. Сидевший в коридоре в качестве охранника один из «братков» уважительно поздоровался с Владимиром, а затем пропустил его и Славку в клуб. Шакирыч остался в машине, заявив, что с годами у него на «эту публику», как он назвал членов бригады Батурина, появилась стойкая аллергия.
– Еще начну в самый неподходящий момент чихать и кашлять, – усмехнувшись, проговорил Рамазанов, когда Владимир позвал его с собой. – Все базары вам сразу перебью!
Полунину оставалось лишь пожать плечами и оставить Шакирыча в покое. Владимир прекрасно понимал, что нежелание Рамазанова принимать участие в разговоре с Батуриным объясняется совсем иначе – просто Шакирыч не желал иметь отношение к чему-то, что касается Либерзона. Неприязнь Рамазанова к Изе была давно Полунину известна. И хотя Владимиру были неясны ее причины, настаивать на присутствии Шакирыча при разговоре с Колькой он не стал.
В тренажерном зале клуба почти никого не было. Лишь несколько «братков» работали на снарядах. Полунин поздоровался со всеми и прошел в глубь помещения, к двери, которая вела в комнату для отдыха. Батурина и там не оказалось. Он был в своем кабинете и сосредоточенно просматривал какие-то бумаги.