– Давай уедем отсюда, и завтра ты проснешься у меня, и все будет совсем по-другому!
– Послушай, завтра с утра мы должны стоять перед офисами. Мы собираемся взять оружие, мы…
– Что ты несешь, Саша?! – говорит она срывающимся голосом. – Какое оружие? Кому все это нужно? Прошу тебя, поедем! Завтра эти уроды бросят вас там одних. Исчезнут, испарятся!
– Как ты можешь?! – Я стараюсь перекричать музыку. – Ты рассуждаешь, как секретарша с ресепшн!
И в этот момент бармен вдруг приглушает музыку и ставит на стол ноутбук, из которого звучит голос ведущего «Радио Гутен Таг»:
«Я поставлю вам песенку “Дилайла” Тома Джонса образца 1968 года. Это был потрясающий год. Джейн Фонда в том году сыграла в фильме “Барбарелла”, а в Париже выросли баррикады. Случилось то, до чего вы так и не дошли. Всем, кто собрался вернуться домой, посвящается….»
– Ты понимаешь? – указывает она на ноутбук, но кто-то вдруг скидывает его со стойки и орет: «Провокатор!» – а зал поддерживает его свистом и улюлюканьем.
– Не понимаю! – кричу я, потому что музыка опять становится невыносимо громкой. – Это революция!
– Саша! – Она придвигается ближе. – Нет никакой революции! Есть ты и я. Нас двое, понимаешь? Мы уйдем отсюда, мы можем уехать из города, мы можем…
– Составить хорошую семью, найти новую работу! – Ору я в пьяном запале. – Ты пойдешь работать продавцом в супермаркет, а я – заместителем начальника склада. Так?
– Я скорее повешусь, чем пойду работать продавцом в супермаркет, – тихо говорит она, качая головой.
– Взять тебе выпить?
– Не надо.
В этот момент телефон снова начинает отчаянно вибрировать, и я шепчу Ане на ухо:
– В туалет! – и отваливаю.
Все кабинки заняты, стоя спиной к залу, я вжимаюсь в стенку холла и отвечаю на звонок.
– Где ты? – кричит Света.
– В клубе.
– Где?
– Какая разница? Мы обсуждаем планы на завтра.
– Когда приедешь? Я очень волнуюсь.
– Я… я не знаю. Через час… или два. Я постараюсь побыстрее.
– Я… я люблю тебя, – внезапно говорит Света, и я замираю. – Ты слышишь?
– Слышу, – говорю я так, чтобы она услышала.
– Я боюсь за тебя! – Я чувствую ее отчаяние и напряженное ожидание. Это моя жена, и она в панике.
– Я люблю тебя! – повторяет она.
– Я тоже. Я тоже люблю тебя! – кричу я как можно увереннее.
– Приезжай скорее!
– Я постараюсь.
Она отключается, я засовываю телефон в карман и краем глаза замечаю какое-то движение, словно метнувшуюся тень. У меня холодеют руки. Я возвращаюсь, обогнув барную стойку с другой стороны, по пути ухватив стакан виски. Аня сидит на месте и смотрит в стену. Опрокинув в себя виски, я вдруг понимаю: она все слышала. Наш со Светкой разговор. Не факт, что с начала, но абсолютно точно – до конца.