— А что тут рассказывать? Жанет похитили работорговцы и продали на большом рынке в Кандии за баснословные деньги. Она была совсем девочкой, нежной и невинной, и к тому же красавицей. Мой сын Адам не прекратил поиски до сих пор, несмотря на то что прошло столько лет. Он не теряет надежды найти сестру, хотя она давно могла погибнуть. Я не знаю, что и подумать. Для меня Жанет потеряна навеки.
— Мне очень жаль, — тихо проговорила Розамунда. — По-моему, лучше знать, что кто-то погиб, чем мучиться от неизвестности.
— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, не так ли? — вдруг спросил Патрик.
— Так же, как ты знаешь о том, что я люблю тебя, — ответила Розамунда, понимая, что Патрика больно ранят воспоминания о дочери.
— Я собираюсь заказать тебе у Селестины гардероб, достойный принцессы, — сказал граф. — Ты не можешь быть представлена герцогу, пока не получишь приличное платье. Я горжусь тобой и твоей красотой и хочу, чтобы ты затмила остальных женщин.
— Я вовсе не красавица, — возразила Розамунда. — Может быть, достаточно привлекательна, но это еще не говорит о красоте.
— Если бы это сказала другая женщина, я бы непременно подумал, что она кокетничает, — заметил Патрик. — Я нахожу тебя красивой, и герцог будет считать так же. У него слишком завистливый взгляд, Розамунда, так что будь с ним начеку. Он постарается вскружить тебе голову, как делал это со всеми красивыми женщинами, попадавшимися ему на пути. Он овдовел много лет назад и более чем доволен таким положением.
— Точно так же, как и ты! — поддразнила Патрика Розамунда. — Но вам, вдовцам, меня не провести! Ваша любовь мимолетна, она порхает от одной леди к другой, как шмель с цветка на цветок!
— Ж-ж-ж! Ж-ж-ж! — прожужжал в ответ Патрик. — Я готов быть твоим шмелем, дорогая, и, как всякий уважающий себя шмель, собираюсь заняться любовью с прекрасной английской розой!
Розамунда тихо рассмеялась, когда Патрик кончиком языка провел по краю ее розового ушка.
— Уж не собираетесь ли вы пронзить меня своим жалом, господин шмель? — пропищала она в притворном ужасе.
— Именно это я сейчас и сделаю, мадам, ибо мое огромное жало давно готово к тому, чтобы вонзиться в твой медовый горшочек! — игриво прорычал Патрик и снова провел языком по плечу и нежной шее Розамунды. — Ты восхитительна на вкус, — тихо добавил он и не спеша продолжил ласкать языком ее тело. Розамунда прикрыла от удовольствия глаза, наслаждаясь щекочущими влажными прикосновениями. Патрик ласкал языком ее пышные груди и бутоны сосков, упругий плоский живот, гладкие бедра. Он скользил языком все ниже и ниже, пока наконец не достиг нежной розовой плоти. Он осторожно лизнул ее.