Он приласкал Отчаянного и сказал ему что-то веселое, стараясь приободрить больше себя, чем его.
— Что-то не так, Лоуренс? — спросил дракон, тыкаясь в него носом. — По-моему, тебе нездоровится.
— Нет, все в порядке, уверяю тебя, — сказал Лоуренс, сделав усилие. — Ты уверен, что сможешь без меня обойтись? — со слабой надеждой спросил он.
— Конечно. Ты ведь вернешься к вечеру? Дункана мы дочитали, и теперь можно будет снова заняться математикой. Ты очень интересно объяснял, как во время долгого плавания определить, где ты находишься. Надо только знать время и пару простых уравнений.
В свое время Лоуренс был несказанно рад развязаться с математикой, вбив себе в голову начала тригонометрии.
— Хорошо, займемся. — Он постарался не выдавать своего испуга. — Но, может быть, книга о китайских драконах больше тебе понравится?
— Да, замечательно. Это будет наша следующая книга. Просто удивительно, сколько написано книг обо всем на свете.
Лоуренс готов был вспомнить латынь и прочесть Отчаянному Ньютоновы «Principia Mathematical»[3] в оригинале, лишь бы занять его и помешать ему огорчаться — поэтому он только мысленно вздохнул.
— Ну хорошо, оставляю тебя на попечение механиков — вот они идут.
Механиков возглавлял Холлин. Он так хорошо смотрел за сбруей Отчаянного и был так внимателен к Левитасу, что Лоуренс попросил Селеритаса назначить его главным в наземную команду империала. Капитан был не совсем уверен в положительном исходе, поскольку это считалось своего рода повышением, и теперь с удовольствием видел, что просьба его удовлетворена.
— Мистер Холлин, — кивнул он молодому человеку, — представьте меня, пожалуйста, своим подчиненным.
Услышав все имена и постаравшись удержать их в памяти, Лоуренс посмотрел в глаза каждому и сказал твердо:
— Уверен, что с Отчаянным у вас осложнений не будет, но при подгонке сбруи прошу не забывать о том, чтобы ему было удобно. А ты, Отчаянный, не стесняйся и говори им сразу обо всех помехах и недостатках.
На примере Левитаса Лоуренс убедился, что механики способны ухаживать за драконом спустя рукава, если капитан не следит за ними — впрочем, трудно было ожидать чего-то другого. В Холлине Лоуренс был уверен, но другим дал понять, что не потерпит подобного разгильдяйства по отношению к Отчаянному. Если это закрепит за ним репутацию сурового капитана, быть по сему. Возможно, по сравнению с другими авиаторами он такой и есть. Он никогда бы не стал пренебрегать своим долгом, чтобы завоевать популярность у нижних чинов.
— Есть. Так точно, — отвечали они, а на вздернутые брови и переглядывания Лоуренс не обращал никакого внимания.