Барейль кивнул.
— Мастер Дассин позволил мне узнать причины вашего нынешнего состояния, как он вызвал его и как от него избавиться. Он объяснил мне, какие знания могут причинить вам вред до того, как вы их вспомните сами, а какие окажутся, скорее, благом. Он научил меня, когда и как пользоваться одним из предметов, которые мы забрали с собой, — розовым камнем и другим — его вам стоит отдать мне на сохранение, пока не настанет время объяснить его историю. Он доверил мне знание о том, как смещать точку выхода с Моста, и несколько ему подобных, о которых я могу говорить только в вашем присутствии, иначе язык перестанет повиноваться мне до конца дней. Он поведал мне всю историю своего пребывания в Пустынях, которой не знает больше ни одна живая душа, и как вы должны использовать это знание, продумывая свой путь в будущем. Он доверил мне знания о тех людях, кому он не верил, и о тех, кому доверял. Мне продолжать?
— Звезды ночи, Барейль…
— Мой мадриссон оказал мне честь таким доверием, какого не удостаивался ни один дульсе.
— Какое-либо из этих устройств имеет отношение к ребенку или к тем вопросам, которые мы только что обсуждали?
— Насколько мне известно, нет, государь мой. Кажется, в том, что касается ребенка, я вам не помощник.
Уставившись в закопченный потолок, я мысленно возвращался к тому, что сказал Дассин, воскрешая каждое слово, как будто они были выжжены в моей памяти. Святые звезды! Я сел на кровати. Как можно быть настолько тупым? Я неправильно понял его с самого начала. «Только один человек может помочь, — сказал он, — Барейль… твой проводник». Но он не утверждал, что Барейль и тот, кто может помочь, — это одно и то же лицо.
— Дульсе, кому Дассин доверял в Авонаре?
— Доверял? Никому, государь, кроме меня. Он часто говорил об этом.
— Ни одному из Наставников?
— Наставникам особенно. Он давно подозревал, что, по крайней мере, один из Наставников — орудие лордов.
Это многое объясняло.
— Тогда вне Авонара. Он верил кому-нибудь за пределами Авонара, кто бы мог знать, что происходит?
— Я знаю только одного человека, кому бы он безоговорочно доверял.
— Кому же?
— Госпоже Сериане.
Дульсе отвел взгляд и плотно сжал губы. Это была опасная почва, и Барейль это знал. Однажды эта женщина уже заставила меня вернуться назад.
— Она на той стороне Моста.
— Да, государь.
— Возможно ли, что она знает ответ на нашу загадку?
— Возможно, хотя у меня нет прямых указаний на то, что это так.
— И больше ты не знаешь никого, кто может знать ответ?
— Возможно, Наставники. Я полагаю, мастер Экзегет его знает.