Старик Периклос ухмыльнулся:
– Одну мою пьесу. Называется – «Деяния Диониса».
– Где-то я уже слышал это название, – задумчиво протянул Алексей.
– Это поэма Нонна, – добродушно пояснил мэтр. – Я переделал ее в пьесу. Деметру и Афину у нас играют близнецы, Диониса – Леонид, Федул – сатира, я – Зевса. Пока решили обойтись без царя Парика… Но теперь он у нас есть – ты! И даже – со слугою. Вот слова… – старик протянул новому актеру объемистый список. К вечеру надо выучить… да тут немного.
– Выучим, – с готовностью кивнул Лешка. – Чего ж не выучить-то? Да, у вас, верно, и грим найдется и прочее?
– Найдется, – мазнул рукой Периклос. – В нашей тележке много чего есть, почти все, кроме вина и денег.
– Да-а… Самого-то главного у вас и нет!
Текст роли оказался несложным, а слова «царского слуги» Аргипа и вообще уложились всего в несколько фраз, типа «кушать подано». Впрочем, даже и этого для юноши явно было много – он краснел, читал, потом шевелил губами, устремив тоскливый взгляд в обложенное облаками небо. Лешка только головой качал, глядя на мучения напарника, да, как мог, подбадривал:
– Веселей, веселей, Аргип! Побольше куража, наглости – мы ведь с тобой артисты! И кто сказал, что – плохие?
Спектакль прошел на ура! Не помешал и легкий дождик, что закапал ближе к концу пьесы. На импровизированной сцене метал громы и молнии разъяренный Зевс – Периклос, козлобородый сатир Федул был уморительно смешон, богини – близнецы «Электроники» – замечательно гневливы, а Дионис – Леонид – вообще – великолепен! В сем созвездии несомненных актерских дарований, к своему удивлению, Алексей неожиданно тоже пришелся весьма к месту – ну, настолько перевоплотился, что и сомнений никаких быть не могло – царь! Истинный царь! Владыка. Лешка и сам не знал, как это у него так получается, ведь в прошлой своей жизни он никогда никаких ролей не играл и в самодеятельных спектаклях не участвовал. Зато сейчас… кем он только не был! Рабом, мелким чиновников в ведомстве государственного призрения, воином пограничной стражи – акритом, бойцом, или, вот сейчас – важным сотрудником тайного имперского секрета, облеченным немалым доверием. Старший тавуллярий, жених, в ближайшем будущем, можно надеяться – счастливый муж – все это тоже роли… Роли… Роли? Нет! Жизнь!
А на подмостках, между тем, подходила к концу финальная сцена, замечательно сыгранная близнецами. Лука (или Леонтий, как их тут разберешь?) в образе Афины Паллады грудью бросался на защиту вина:
Гроздь моя превосходней всех растений, без винной
Влаги никто из живущих яств вкушать и не станет