Что Айви могла сказать им всем? «Мои мечты рассеялись, словно туман над озером»? «Мои мечты превратились в кошмар?»
Айви глубоко вздохнула и отключила телефон. Она повесила свое пальто на вешалку, и ее взгляд скользнул по гостиной. Сегодня утром она занималась там с Декланом любовью. Айви снова подумала о том, что он выглядел на удивление спокойным. Ни в выражении его лица, ни в том, как он держался, не ощущалось ни малейших признаков нервозности. Однако теперь Айви догадывалась, почему Деклан так тепло оделся, собираясь ехать с ней к адвокату отца на Манхэттен. Ей стало ясно, зачем ему понадобилось надевать солнечные очки и укутываться шарфом до самого носа. Он прятал свое лицо.
Господи, что же она за полицейский! Айви почувствовала, что у нее дрожат ноги.
Да, Деклан действительно ловкий. Предусмотрительный. Так сказал про него Гриффин. И был прав.
Айви прошла через гостиную к окну и посмотрела на улицу. Гриффин сидел в своей машине. Сиденья в ней были не слишком удобными. Но она не могла пригласить Гриффина к себе домой. Не сегодня. Сейчас ей было просто необходимо побыть одной.
Айви сильно сомневалась в том, что ей удастся уснуть. Она, словно зомби, проследовала в ванную комнату, стянула с себя одежду и надела халат. Не тот, который был на ней сегодня утром. Тот она сожжет.
Айви легла на кровать и завязала пояс своего белого махрового халата. Крепко сжала в руках концы этого пояса, как будто это была спасительная нить Ариадны, которая могла вывести ее из того кошмарного лабиринта, куда она угодила по собственной глупости. Она чувствовала себя невероятно усталой. Если бы она только могла уснуть и избавиться от мыслей о сегодняшнем дне. Хотя бы ненадолго.
Но себя-то уж нечего обманывать. Она не уснет. Айви села на кровати, ее мозг продолжал лихорадочно работать, пытаясь обнаружить в нагромождениях слов и событий какую-нибудь зацепку, которая доказывала бы, что Деклан действительно причастен к преступлению. Может быть, он что-то такое говорил, может, было что-то настораживающее в его поведении…
Нет, ничего такого не было. Он был, как всегда, мил. Отличный актер. И она, без памяти влюбленная в него, так хотела верить всему тому, что он говорил ей. Айви встала с постели, подошла к зеркалу и замерла на месте. По ее спине пробежал холодок.
На зеркале красной губной помадой было написано: «Расскажешь что-нибудь этому копу, и ты труп. И твои сестры тоже».