– А у тебя полный карман монет, не так ли?
– Нет, совсем немного, но завидки берут, глядя на тех, кто останавливается отдохнуть и перекусить в харчевне.
Вольф непринужденно рассмеялся, и его смех показался Бронуин холодным, как морозный воздух, он ранил ее самолюбие.
– Пора тебе избавляться от своей изнеженности, парень, иначе никогда не станешь рыцарем!
– А может, мне теперь и не хочется быть рыцарем!
– Мне кажется, есть вещи и поважнее твоей задницы. Ты, видимо, слишком долго крутился среди женщин, парень. Доверься мне, и я сделаю из тебя настоящего мужчину!
Бронуин соскользнула со спины Макшейна. Ноги у нее подогнулись, когда она встала на землю.
– Я вовсе и не собираюсь быть похожим на тебя.
Вольф фыркнул, привязывая коня к дереву. Его скакун, выращенный для боевых схваток, был таким же замечательным, как и Макшейн – могучий, с сильной шеей. Откуда бы ни был родом наемник, было ясно, – что его мастерство превосходно и приносит доход. Любой рыцарь был бы рад взять его на службу. Не каждый знатный человек мог похвастаться таким замечательным конем.
– Позаботься о Пендрагоне и разожги костер рядом вон с той рощицей. Она прикроет нас от ветра, и, кроме того, волки не подойдут со спины.
Бронуин не смогла сдержать дрожь, помимо ее воли пробежавшую по всему телу.
– А чем займешься ты, пока я буду изображать из себя слугу?
Вольф снял со спины Пендрагона длинный лук, и девушка сразу же распознала в луке уэльское оружие. Наверное, Вольф побывал в ее родных краях.
– Я собираюсь изображать из себя охотника, если только ты сам не попробуешь добыть жирную белку или кролика нам на ужин.
Со своими собаками и соколом она могла бы раздобыть им на ужин что-нибудь и получше, но Бронуин попридержала язык. Собак и соколов здесь не было, и, если удастся поужинать чем-нибудь, кроме остатков монастырского хлеба, то этим она обязана будет Вольфу.
– Тогда, ради Бога, наверняка пристрели какую-нибудь дичь, потому как я умираю от голода.
– А! Теперь-то я понимаю, как тебе удалось уцелеть вчера в той кровавой сече. Твое нытье вывело всех из себя! Язык у тебя уж больно остер!
– А тебе обязательно нужно быть таким же злым, насколько и неотесанным?
На мгновение Бронуин показалось, что она зашла слишком далеко. Вольф пристально взглянул на нее из-под густых золотистых бровей, прикрытых отросшими сверх всякой меры волосами. «Этот медведь при желании легко разорвет любого на кусочки», – подумала девушка, ежась под грозным взглядом.
– Так здесь, ты говоришь? – спросила она, указывая на то место, где он велел развести костер.