Черт побери! Женщина, которую он любит, дрожит от страха! Он должен положить этим страхам конец, но как здравомыслящему мужчине справиться с глупыми истеричными россказнями? Следовало бы немедленно сварить язык этого мерзавца и ему же и скормить!
– П-почему я? П-почему К-карадок? – всхлипывала Бронуин. – Какое отношение имеем мы к пророчеству?
– Никакого! – возмутилась Агнес. – Этот парень никогда не мог разобраться в самых простых вещах. Это Карнарвон, а не Карадок обещал дать короля Англии и Уэльсу.
– Но мои сны! Я видела себя в пещере, и кто-то забирал у меня ребенка. Они тянули его из-под одежды. Когда я проснулась, у меня даже локти были сбиты, так я старалась отбиться! Все было как в жизни!
Агнес посмотрела на Ульрика, словно в словах племянницы был хоть какой-то смысл.
– Из-под одежды, говоришь?
– Из-под одежды, из тела, какая разница? Это же был всего лишь сон! – нетерпеливо возразил Ульрик.
Ему хотелось поскорее увести жену в комнату лорда, ведь всякие разумные уговоры не всегда помогали переубедить Бронуин… особенно в таком состоянии!
– Как седьмой сын, вы знаете все лучше меня, милорд, – произнесла Агнес.
Ее замечание было встречено отнюдь не благосклонно. Лицо Ульрика исказилось от раздражения.
– Опять седьмой сын?
Он слишком поздно прикусил язык, слова сорвались с губ, но Агнес продолжала, не обращая внимания на его вспышку:
– Эти язычники никак не могут навредить твоему ребенку. Ни покушение, ни яд не действуют! Разве не понимаете вы оба, какой у вас родится особенный ребенок?
– Он как бы говорит из твоей утробы, дорогая, что Провиденье на нашей стороне! – вставил седьмой сын.
Агнес улыбнулась.
– Конечно! Нет большей власти ни над плотью, ни над духом, чем любовь! Однако мы можем делать лишь то, что в наших силах, и оставить все остальное на волю Всевышнего. Но Бог помогает лишь тем, кто старается помочь себе сам.
– Женщина, ни я, ни моя жена не нуждаемся в библейских поучениях, исходящих от старой суеверной коровы!
– Ульрик! – с глубоким возмущением обрушилась на него Бронуин. – Как ты можешь так разговаривать с моей тетей?
– Все верно, дорогая. У седьмых сыновей может быть особый дар, но они упрямы, и мы не должны на них за это обижаться. Намерения ведь у них похвальные, – Агнес тяжело вздохнула. – Я только хочу, чтоб память не отказала мне в ближайшее время. Тогда я могла бы открыть ему на все глаза.
– Собачья смерть, я уже достаточно наслушался всякой чепухи! – раздраженно заявил Ульрик. – Я буду с моими людьми на случай, если миледи пожелает найти меня.
– Но твоя рука…