И если не съест он Сережу вскоре,
То вскоре Сережа вас скушает сам.
Много лет ты славно правил…
Много лет ты славно правил,
Дорогой товарищ Коль.
На кого ж ты нас оставил,
Нас, прожорливую голь.
Твой приемник жесткий малый,
Не тебе, видать, чета,
Но в ментальности, пожалуй,
Он не смыслит ни черта.
Много ль надо человеку,
Чтоб не впасть ему в коллапс -
Яйки, курки, масло, млеко,
Ну еще, понятно, шнапс.
Так что мы и дальше рады
Ваши трескать пироги.
А советов нам не надо.
Для других прибереги.
Ну ты делов наделал, Билл…
Ну ты делов наделал, Билл,
Все Штаты на уши поставил,
Ты дядю Сэма оскорбил,
Который самых честных правил.
Вообще-то я и сам не прочь,
Но надо ж меру знать при этом,
Ведь у тебя жена и дочь
Плюс дом с Овальным кабинетом.
Вот наш, смотри, себя блюдет,
Он, правда, возрастом постарше.
Ему и в мысли не придет
Нырять под юбку секретарше.
И ты б два срока оттрубил,
Не погори на той Левински.
Похоже, Билл, твой час пробил.
А не веди себя по-свински!
Гей ты, Петр Афанасьич,
Удалой наш куренной,
Ты лежишь, упавши навзничь,
Из груди сочится гной.
По Донской степи ковыльной
Стелет сотня злой намет,
Телефон звонит мобильный,
Друга милого зовет.
Аль и впрямь даешь ты дуба,
Сердце греючи врагу,
Так кому ж теперь мы „любо!“
Грянем хором на кругу?
Кто, коня огревши плетью,
Рубанет жида сплеча
В атаманском кабинете
Под портретом Ильича?
Вороной твой „шестисотый“
Над тобой копытом бьет.
Весь ты век прожил босотой,
Все отдал ты за народ.
Ты весь Дон прошел с боями,
А оставил по себе
Лишь недвижимость в Майами
Да расписку в КГБ.
Страна моя не так уж и проста…
Страна моя не так уж и проста,
Как кое-кто наивно полагает,
Не подставляет каждому уста,
Не перед каждым ноги раздвигает.
Немало в ней таится разных „но“,
Неразличимых посторонним взором,
Ее понять от века не дано
Заезжим верхолазам-гастролерам.
Вся тайна, вся загадка, вся секрет,
Неразрешимый ни людьми, ни Богом…
Другой такой на целом свете нет.
И это, кстати, говорит о многом.
Из куска цветной бумаги,
Взявши ножницы и клей,
Если хватит вам отваги,
Можно сделать пять рублей.
Это слабая подмога
Вашим детям и жене,
Пять рублей совсем немного -
Деньги нынче не в цене.
Можно, правда, сделать десять,
Но и десять не спасут,
Ведь за это срок навесить
Может вам народный суд.
Чтоб могли вы с потрохами
Суд народный закупить,
Нужно деньги ворохами
Круглый год туда носить.
Так что, братцы, в этом деле
Торопиться не резон,
Раз решили делать деньги,
Надо делать миллион.
1989
Это стихотворение несколько потеряло актуальность из-за галопирующей инфляции. Однако Игорь Иртеньев оперативно отреагировал на изменение ситуации. Все-таки, имидж поэта-правдоруба обязывает: