— Странно слышать это от того, кто согласился прийти на съёмки в ту же секунду, как его попросили. Разве не ты вчера носился с этой идеей? Даже отменил все намеченные планы на этот день.
— Кончай надо мной издеваться, уродище!
Так вот почему Танигути так злился. Он специально отказался от всех своих планов на тот день, и восторженно притащился помогать на съёмках, но попал хорошо если в один кадр, да ещё и чуть не утонул. Да уж, его стоит пожалеть, но делать это у меня сейчас нет никакого настроения, поскольку я зол не меньше его.
Лучше, чем кто бы то ни было, я понимал, что Харухин фильм был такой чепухой, что его никто бы и смотреть не стал. Она только и знала, что валить всё в одну кучу, не думая о последствиях, и поскольку мы просто снимали всё, что ей взбрело в голову, ни о каком сценарии даже речи не шло. К тому же, по-моему, у Харухи и таланта-то никакого режиссёрского нет, но поди ей об этом скажи… секунду, а чего я вообще злюсь-то из-за этого?
— Кён, слушай, Судзумия-сан сегодня, похоже, ещё сумрачней обычного; у вас там ничего не случилось?
Слушая вопрос Куникиды, я думал о своём.
Ведь я был в одной лодке с Танигути! Я всегда только выполнял её указания, а потом ругался на неё за её спиной. В этом парне, как в зеркале, я видел свои собственные черты. Иногда ругаюсь, иногда опускаю руки… такая уж у меня судьба. Но эту роль мог играть только я, и никто другой.
Даже еда казалась мне пресной, так я расстроился. Я чувствовал себя виноватым перед моей мамой, приготовившей мне этот обед. Чёрт, Танигути, ты придурок. Не начни ты говорить свои глупости, я бы не сделал то, о чём потом очень сильно пожалею.
Что же я натворил?
Я захлопнул свою коробочку с едой, и вылетел из класса.
Харухи была в клубной комнате, она подключала видеокамеру к компьютеру, и казалась очень занятой. Когда я внезапно открыл дверь, она от неожиданности вздёрнула голову. Что это у неё в руке, булочка с карри?
Булочка тотчас же полетела в сторону, а Харухи сделала какое-то движение руками за головой… по-моему. Её волосы свободно рассыпались по плечам. Не знаю, зачем она это сделала, но выглядело всё так, как будто бы она пыталась наспех распустить заплетённые на затылке волосы. Но я не заметил деталей, поскольку мне тогда некогда было раздумывать. Я выпалил, что собирался:
— Эй, Харухи.
— Чего?
Харухи, как котёнок, приготовилась обороняться. Я сказал, глядя ей в лицо:
— Давай сделаем хорошее кино!
Кажется, это называется «импульс», да? Человек вроде меня, наверное, поддаётся порывам эмоций дважды в год, вот я вчера и разозлился. Попался подходящий момент. А сегодняшний порыв был вызван Коидзуми с его недоговорками и видом идиотской рожи Танигути. К тому же мне было очень неловко и неспокойно из-за мрачного вида Харухи. Если б я дал этим чувствам развиться в себе, кончилось бы, наверное, тем, что я все окна в классе перебил, так что уж лучше я покончу с ними сейчас. И вообще, чего я должен оправдываться?