Я бросил газету и вылетел из магазинчика, думая на бегу.
Я помнил, что в первый раз, когда я попал в три года назад, то есть в сейчас, Асахина-сан разбудила меня на скамейке рядом со станцией Коёэн, и сказала мне: «Сейчас почти девять вечера». Если я добегу туда меньше, чем за полчаса, я буду как раз вовремя. Единственное, что меня волновало — успел ли виновник внести изменения и в этом времени. Если да, то я просто не найду там другого себя. Так или иначе, мне нужно связаться со взрослой Асахиной-сан или с Нагато в её роскошной квартире, а лучше — с обеими. А значит, мне нужно успеть в два места, и вопрос лишь в том, куда бежать сначала.
Нагато будет в своей квартире ещё долго, так что я всегда смогу к ней заглянуть, но взрослую Асахину-сан я могу перехватить только в одно время и лишь в одном месте.
Это она, одетая учительницей взрослая Асахина-сан, дала мне подсказку о «Белоснежке», и быстро умчалась в своё будущее, ещё более дальнее, чем будущее моей Асахины-сан. Картина её, щиплющей своё младшее воплощение за личико, и радостно улыбающейся, была ещё свежа в моей памяти.
Эта Асахина-сан должна знать, кто я такой, тут никаких сомнений.
Хотя парк и располагался неподалёку от станции, людей здесь практически не было. Может быть, из-за позднего часа; самое время выходить на улицы подозрительным личностям. Здесь что — святая земля для всевозможных чудаков?.. Забавно, об этом же я думал, когда попал сюда впервые, прибыв с визитом на Танабату.
Мне не хотелось заявляться с шумом и овациями, так что пришлось красться вдоль кирпичной стены парка в темноте. Эта так называемая стена высотой была мне по пояс, но её увенчивала колючая проволока, и окружали разные кусты. Даже днём в парке легко было укрыться, не попадаясь никому на глаза, но лучше было поостеречься любопытных взглядов гуляющих снаружи прохожих.
Я припомнил, где находилась скамейка, на которой я проснулся в тот раз, и не спеша двинулся вдоль стены, подыскивая местечко для укрытия.
Было почти девять вечера.
Наверное, мои действия можно назвать вуаеризмом. Осторожно выглянув из кустов, я, наконец, увидел то, что хотел.
— …Вот эта.
Я как будто смотрел видеозапись с самим собой. Или наблюдал за собой со стороны, как во сне.
— Но как им всё объяснить…
Скамейка стояла в луче фонаря, будто купаясь в ярком свете. Хотя видно отсюда было плохо, ошибки быть не могло: два человека на скамейке были в форме северной старшей. Точно как я и запомнил.
Там сидели ещё один я и Асахина-сан.
Этот другой «я» разлёгся на скамейке, положив голову на колени к Асахине-сан и погрузившись в сон. Я бы соврал, если б сказал, что мне не снилось ничего приятного. Если уж на лучшей подушке в мире человеку не приснятся хорошие сны, никогда ему не спать спокойно.