Она вздрогнула, ее лицо сделалось каменным.
— Думаю, вам пора, Майрон.
— Честные синие глаза, — ответил он. — Смотрите в мои честные синие глаза.
— Только не сегодня. Кроме того, когда я смотрела, как вы играете, меня интересовали вовсе не глаза.
— Вот как? Что же тогда?
— Задница, — ответила Мадлен. — В трусиках она выглядела очень мило.
Майрон испытал непонятное чувство — то ли стыд, то ли восторг. Возможно, восторг.
— Они были любовниками? — спросил он.
Мадлен не ответила.
— Хотите, я повиляю задом?
— Они не были любовниками, — твердо заявила она. — Это я знаю наверняка.
— Тогда почему вас так скрутило?
— Вы спросили, не путался ли мой муж со студенткой, которая, весьма вероятно, стала жертвой убийцы. Я просто опешила.
— Вы знали Кэти Калвер?
— Нет.
— Ваш муж когда-нибудь говорил о ней?
— Почти никогда. Я знаю лишь, что она работала в его офисе в деканате. — Мадлен взглянула на старинные часы, встала и подтолкнула Майрона к двери. — Вам надо поговорить с моим мужем. Он хороший человек и расскажет все, о чем вы спросите.
— Например?
Мадлен покачала головой.
— Спасибо, что заглянули.
Она замкнулась в себе. Возможно, ее обидела тактика, которой придерживался Майрон, задавая свои вопросы. Прежде он никогда не играл мускулами перед женщиной, чтобы добиться цели. Но это по крайней мере лучше, чем угрожать подозреваемому пистолетом.
Майрон повернулся и пошел прочь. Вполне вероятно, что Мадлен провожала глазами его удаляющуюся задницу. Он слегка завилял бедрами и торопливо зашагал через студенческий городок.
Джессика отыскала фирму «Гетэуэй» на желтых страницах справочника округа Берген. Ее контора размешалась в перестроенном коттедже возле кафе «Макдоналдс» на обочине шоссе номер 17 в Нью-Джерси, на самой границе со Штатом Нью-Йорк. Езды до нее было всего минут двадцать, но у Джессики, когда она приехала туда, возникло ощущение, что она попала в далекое прошлое. Тут был даже магазин, торгующий кормом для скотины.
В конторе сидел всего один человек.
— Привет, — сказал он, вставая, с насквозь лживой широкой улыбкой. Человеку было за пятьдесят. Лысая голова. Длинная спутанная седая борода, как у профессора какого-нибудь колледжа. Байковая рубаха, черный галстук, «ливайсы», красные кроссовки от «Чак Тейлор конверс». — Я Том Корбетт, президент «Гетэуэй». — Человек протянул ей карточку. — Чем могу служить?
— Я дочь Адама Калвера, — ответила Джессика. — Двадцать пятого мая он выписал вашей фирме чек на шестьсот сорок девять долларов.
— И что же?
— Недавно он умер. Я хотела бы знать, за что были уплачены деньги.