– Слишком быстро пролетел, – отозвалась Таня. – А у вас как?
– Ничего, неплохо. Я сходил на пару бейсбольных матчей, почитал «Уолл-стрит джорнэл», «Вэрайети» и «Нью-Йорк таймс» и несколько раз на интеллектуальные темы побеседовал с моим псом. Мы поздно легли, так что он слишком устал, чтобы выйти на работу сегодня. Такая вот собачья жизнь, – сказал Макс.
Секретарша предложила им кофе, но они дружно отказались. Макс прихватил в «Старбаксе» капучино, а Таня выпила чаю в гостинице. Пока они беседовали, появился Дуглас, выглядевший, по своему обыкновению, так, словно он только что сошел с обложки гламурного мужского журнала. От него приятно пахло, и в прошедшие дни он подправил стрижку. Дуглас всегда был безупречен, даже в такой ранний час. Макс же был как взъерошенный воробей. Джинсы потерты, разношенные ботинки, а редкие волосы были всклокочены так, словно никогда не знали расчески. Макс был неопрятен, встрепан и по-детски трогателен. На Тане сегодня были джинсы, свитер и кроссовки, она даже не стала краситься. В конце концов, она шла на работу.
Они сразу же принялись за дело. Дуглас хотел переделать несколько сцен, и к одной были претензии у Макса. Он сказал, что сцена идет в слишком быстром темпе и не демонстрирует тех глубоких чувств, которые тут должны проявить актеры. Макс хотел, чтобы Таня переписала эту сцену так, чтобы задеть зрителей за живое. «Чтобы у них сердце кровью обливалось», – как выразился он. Время шло. Таня с Дугласом заспорили по поводу одной из героинь.
– Она мне противна, – напрямик заявил он. – И всем остальным она тоже будет противна.
– И правильно, так и должно быть, – Таня с пылом выступила в защиту своей трактовки. – Она на редкость нудная женщина. Я совершенно не против того, что она вам противна. Она – нехороший человек, нытик и зануда, и она предала своего лучшего друга.
– Но раз уж у нее хватило духу подставить лучшего друга, в ней должна просматриваться индивидуальность. В конце концов, у нее есть характер, она готова рисковать. Дайте нам почувствовать это. А то вы написали о ней так, словно она покойница.
Дуглас говорил нарочито резко, почти оскорбительно, Таня, в принципе, была с ним согласна, она и сама собиралась доработать этот персонаж, но ее обидел его тон – агрессивный и не терпящий возражений. В конце концов Макс предложил компромисс: героиня по-прежнему оставалась занудой, завистливой и неблагодарной, но при этом Таня добавила бы ей огня, неуемности – тогда ее предательство становилось объяснимым. Таня с ним согласилась. К концу обсуждения она совершенно вымоталась. Когда они разобрались со всеми замечаниями, было уже три часа дня, а перерыва на обед они не делали. Дуглас считал, что перерывы отвлекают от рабочего процесса.