Если же Фандорин-сан способен на озарение, то этим он обязан полуазиатской сути своей родины. Россия во многом похожа на Японию: тот же Восток, тянущийся к Западу. Только, в отличие от нас, русские забывают о звезде, на которую держит курс корабль, и слишком уж вертят шеей по сторонам. Выпятить свое «я» или растворить его среди могучего «мы» – вот в чем противоположность Европы и Азии. Мне кажется, что у России есть хороший шанс свернуть с первого пути на второй.
Однако я чрезмерно расфилософствовался. Пора перейти к Фандорину-сан и проявленной им ясности ума. Опишу произошедшее по порядку.
Еще затемно «Левиафан» прибыл в Аден. Про этот порт в моем путеводителе сказано: «Аденский порт, этот Гибралтар Востока, служит для Англии соединительным звеном с Ост-Индией. Здесь пароходы запасаются углем и пополняют запасы пресной воды. Значение Адена неимоверно возросло после открытия Суэцкого канала. Сам город, впрочем, невелик. Здесь имеются обширные портовые склады, верфи, несколько факторий, конторы, гостиницы. Город отличается правильной постройкой. Сухость почвы компенсируется наличием 30 древних резервуаров для стекающей с гор дождевой воды. Население Адена насчитывает 34000 человек, в основном индийцев-мусульман». Пока приходится довольствоваться этим скупым описанием, поскольку трап не спущен и на берег никого не выпускают. Причина якобы в санитарно-карантинной инспекции, однако мы, вассалы виндзорского княжества, знаем, в чем истинный смысл суматохи: матросы и береговая полиция прочесывают весь гигантский корабль, разыскивая негров.
После завтрака мы остались в салоне, ожидая результатов облавы. Именно тогда между полицейским комиссаром и русским дипломатом состоялся важный разговор, при котором присутствовали все наши (вот они для меня уже и «наши»).
Сначала говорили о смерти негра, потом беседа, как обычно, переключилась на парижские убийства. Я участия в разговоре на эту тему не принимал, но слушал очень внимательно, хотя на первых порах казалось, что опять будут ловить зеленую обезьяну в зарослях бамбука и черную кошку в темной комнате.
Стамп-сан сказала: «Итак, сплошные загадки. Непонятно, как чернокожий проник на корабль, непонятно, зачем хотел убить мадам Клебер. Совеем как на рю де Гренель. Снова мистика».
И тут Фандорин-сан вдруг говорит: «Никакой мистики здесь нет. С негром, и в самом деле, пока не все ясно, а вот что касается происшествия на улице де Гренепь, то картина, по-моему, более или менее понятна».
Все уставились на него с недоумением, а комиссар ехидно улыбнулся: «Правда? Ну-ка, ну-ка, любопытно будет послушать».