— Браво, браво… — захлопали подошедшие к ним Мойша, Большой Олень и Отец Святобартерный, — не теряйте время, пока молоды. Потом наговоритесь, наоретесь…
— О, время! — в тот же миг приложил себя по лбу Пиль, — Ради бога, прошу извинить — через полчаса мне нужно быть в студии. Кстати, приглашаю вас всех на съемку любой следующей передачи. А сегодня надеюсь, вы не будете скучать с моей невестой. Она у меня такая затейница и забавница… Пока, дорогая…
— До свидания, милый. Будь осторожен с официантками…, — погрозила ему стройным пальчиком Чикита.
— С официантками? — вздрогнул Большой Олень и оглянулся на дежурящих у бара телохранителей:
— Официантки опасны? Коррумпированы?
— Вам нечего бояться официанток. Вы — мужчина…, — похлопала его по гулкой груди девушка.
— А-а…, — понятливо и облегченно вздохнул Большой олень, — Хорошо, что мне не нужно здесь никого бояться. Мне так нравится ваша отчизна. Здесь такие любопытные экземпляры — один Отец Прокопий сколько стоит. Мне без устали приятно здесь. Только какая-то, э-э, сука набросала банановой кожуры на пол. Я два раза ударился этим, э-э, днищем. Так, кажется, у вас говорят…
Чикита указала на Катю, грациозно рассекающую толпу бюстом:
— Вот эта сука…
Большой олень качнул головой и тихонько выразился:
— Красивая сука…
Чикита пожала плечами:
— Придется сказать папуле, чтобы ее по нашей просьбе уволили из этого клуба.
— Хм… — засомневался Большой олень, — Поспешишь — людей насмешишь.
Может дать ей один шанс из тысячи? Отправить человека в расход всегда успеется…
— Нет, — была не в меру категорична Чикита, — Раз ее сюда приняли на работу, значит, шанс уже предоставлялся. Она его не оценила…
— Что-то в горле засуха образовалась, — как будто отвернулся от Кати Большой олень, — Может быть, пропустим по маленькой?
— Воду с розовым льдом, пожалуйста, — согласилась Чикита.
— Воду? — наповал поразился Большой олень.
— Я не пью спиртных напитков. В нашей стране женщине не обязательно напиваться до чертиков. У нас — демократия, — разъяснила ситуацию Чикита, — И заказывайте, пожалуйста, у кого угодно, только не у той…
— Суки? — по-доброму вспыхнули глаза Большого оленя.
— Точно…
Большой олень с трудом отвел взгляд от осуждаемой официантки. Для разрядки же напряженности напросился:
— Позвольте лобызнуть вашу ручку, несравненная Чикита…
— Целуйте, — подала она ему сразу обе, — Раз пошел такой прием…
Ноги у Большого оленя попросту и мгновенно подкосились. Он рухнул на свои дипломатические колени и приник губами к нежной девичьей руке. К одной. К другой. Ее нежные пальцы так дурманяще пахли бананами…