— Кто это еще вмешивается в дела мужчин? — сэр Мишель исподлобья посмотрел на разряженную толстуху и добавил погромче: — Эй, леди, мое имя — де Фармер! Извольте представиться!
Дама состроила такую рожу, будто целиком разжевала неспелый лимон, но все-таки ответила горделиво:
— Риченда де Лоншан, баронесса Крэндон.
— Это моя супруга, — встрял констебль. — Хватит болтать! До замка около полулиги и мы сочли, что вести дворян, пусть и изменников, пешком, будет непочтительно. Подведите лошадей! — последняя команда относилась к стражникам в красных туниках с тремя золотыми леопардами Плантагенетов вышитыми на груди.
И вот тут случилось несколько интересных вещей.
Англичане подвели к архиепископу и его дворянам с десяток оседланных лошадей, Годфри уже собрался было вскочить в седло, как вдруг громыхнул автоматный выстрел. Стражник, вертевший в руках Гунтерово оружие, сделал большую глупость: решив заглянуть в срез ствола, он почти приставил дуло к глазу, одной рукой держась за ствол, а другой ухватившись за ручку автомата. Оставалось лишь гадать, почему палец англичанина соскочил на спусковой крючок…
Позже сэр Мишель оценивал зрелище, как чрезвычайно эффектное. Пуля ударила в глаз стражника, вышла из затылка и вдребезги разнесла заднюю часть черепа. Веер кровавых брызг разлетелся шагов на десять вокруг, окропив всех стоявших рядом, сам неосторожный англосакс повалился на деревянную мостовую причала, выронив автомат. Остальные с испуганными криками бросились в разные стороны, лошади от резкого звука начали биться и всхрапывать, а Гунтер, мигом понявший, что произошло, воспользовался замешательством стражи, рванулся к автомату и, схватив его, сделал несколько выстрелов в воздух, вызвав невероятное смятение.
Сцена была захватывающая. Риченда подняла дикий истошный визг, еще больше напугав свою гнедую кобылу, отчего та взбрыкнула, едва не сбросив всадницу, и понесла. Вслед стремительно исчезающей в неизвестных далях Лоншановой сестрице и жене констебля отправились несколько телохранителей самого сэра Роджера, тоже не сумевшие справиться с обезумевшими животными. Лично констебль свалился с седла и с громким чавканьем плюхнулся в канаву, прокопанную между портовым настилом и сараем. Канава оказалась самой что ни на есть сточной.
— Спокойнее! — орал сэр Мишель, обращаясь к перепуганным аквитанцам и растерянно озиравшемуся архиепископу. — Господь послал свои молнии, чтобы покарать грешников!
Одновременно с этой пламенной, и, что характерно, понятной для жителя двенадцатого века речью норманн в прыжке настиг одного из стражников, оглушил ударом кулака в лицо, и, выхватив у него меч, дополнительно приложил рукоятью по шлему. Аквитанцы тоже успели захватить какое-никакое оружие и ловили напуганных лошадей. Германец продолжал наводить панику, периодически постреливая в воздух. Англичане либо разбегались, либо пытались слабо сопротивляться рыцарям Элеоноры.