– Банкнотами! А не помните, какими?
– Помню. Были две бумажки по сто фунтов и четыре по сотне, а остальные десятками и пятерками. Я записал номера, он мне сам продиктовал их.
– А у вас осталась запись?
– Наверное, копия сохранилась. Я списал номера для себя, потому что полковник был страсть как неаккуратен в этих делах и вполне мог потерять свой список.
– А почему он взял деньги купюрами?
– Ему сказали, что чековая книжка в Сан-Франциско ему вряд ли пригодится, а уж в Доусон-сити вообще будет ни к чему, а там он должен был купить меховую одежду и снаряжение и все, что нужно для рытья и еще много чего.
– А почему он решил ехать именно на Клондайк, не знаете?
– Один его приятель, янки, хотел там попытать счастья. А мой хозяин всегда любил приключения и никогда не боялся суровых условий и просто загорелся этим планом.
– Чэтер, – сказал Фонс очень проникновенно, – вы думаете, полковник Рэннок добрался до Клондайка? А в Доусон-Сити? А до Фриско? И даже в Нью-Йорк?
– Бог его знает, сэр! Но думаю, положение скверное.
– У меня есть основание полагать, что он не прибыл во Фриско в назначенный срок, чтобы отправиться далее вместе с приятелем, о котором вы говорите, с мистером Бамфордом. Этот Бамфорд и еще один приятель полковника отплыли без него.
– Я это знаю, сэр. Один джентльмен, мистер Холдейн, приходил ко мне разузнать о хозяине и говорил о результатах своего запроса.
– И это сообщение вас встревожило, Чэтер, да?
– Ну, мне, конечно, было не очень приятно это услышать, мистер Фонс. Но мой хозяин – тертый калач. Он мог передумать в последнюю минуту и не поехать туда. И мог опять вернуться к ней.
– Он этого не сделал, Чэтер. За это я ручаюсь.
– А что вы о ней знаете?
– Многое. Она приезжала на вокзал Ватерлоо, чтобы проводить вашего хозяина?
– Только не она! Они поссорились еще в Париже, и он ее там оставил одну, пусть, мол, сама добирается домой.
– Вы сказали «домой»? Разве у нее есть дом в Лондоне?
– Нет, у нее после Эбби Роуд своего дома никогда не было. Она жила в меблированных комнатах возле Чейн Уок до отъезда в Ниццу.
– Приличные комнаты?
– Да, самолучшие.
– И она не провожала хозяина, когда он уезжал в Саутхэмптон на пароходе?
– Но он не на пароходе туда уезжал, а накануне борнмутским экспрессом.
– В четыре пятьдесят пять?
– Да.
– Он собирался заночевать в Саутхэмптоне перед отплытием за океан?
– Наверное. Он мне не рассказывал о своих планах. Только он мне показался как бы не в себе и все молчал.
– Он обещал вам написать из Америки?
– Да, и сразу же, как приедет. Хотел мне дать еще одно поручение.