За этот же период А. М. Василевский 12 раз выполнял обязанности постоянного представителя Ставки ВГК с правом координации действий групп фронтов. Это требовало от него колоссального напряжения ума и воли, величайшей ответственности, практически круглосуточной работы, нередко сопряженной с опасностью для жизни.
Опыт войны показал, что этот вид его деятельности был крайне необходим для успешного выполнения задач управления многомиллионной массой войск, когда необходимо было слить воедино усилия нескольких фронтов. Так происходило в районе Сталинграда, на Курской дуге, в операции по освобождению Белоруссии, в Берлинской операции. Там необходимо было чувствовать пульс событий, чтобы своевременно и решительно вмешиваться в действия командующих, а также отдавать те или иные распоряжения.
К примеру, в ходе боев за освобождение Севастополя произошел интересный случай. По объектам укрепленных районов обороны немцев удар должна была нанести дальняя бомбардировочная авиация. Но эти районы на несколько часов ранее намеченного срока были заняты нашими войсками. Жизнь людей подвергалась смертельной опасности. Необходимо было знать обстановку и своевременно отдать распоряжение командующему группой авиации в то время, когда она уже была на подходе к объектам удара. Александр Михайлович лично написал приказ авиационной группе перенести удар с города на море по удиравшим фашистским кораблям. Для проверки передачи телеграммы с приказом офицер спецсвязи подполковник Храмцовский, постоянно сопровождавший А. М. Василевского, был послан на узел связи, когда бомбардировщики ложились на курс для бомбометания. Через несколько мгновений у них откроют люки, и бомбы посыплются на наши войска…
Совершив маневр, бомбардировщики удалились в сторону моря. Из этого следовало, что телеграмма была отправлена своевременно. О случившимся Храмцовский доложил открытым текстом своему начальнику в Москву. Но за нарушение СУВ он получил взыскание. Маршал, увидя своего подчиненного в удрученном состоянии, сказал: «Не расстраивайтесь… Вы сегодня выиграли бой у самого грозного противника — времени. Примите от меня часы в подарок».[152]
Согласитесь: полководцу должны быть присущи совершенно особые качества. Он даже время должен чувствовать по-другому, не так, как обычные люди. Скажем, пятьдесят лет назад штабному шифровальщику с момента подписания телеграммы до вручения ее адресату отводились 30–40 минут. Тогда это был предел, которого достигали только виртуозы своего дела. А вот полководцу временные нормативы отпускали не люди, а обстановка. Чтобы принять решение, ему нужно было оценить ситуацию, отдать приказ, чаще всего в письменной форме. И все это, как правило, за считанные мгновения. Причем, полководцу наперед известно, что любой его приказ, отданный в боевой обстановке, связан с потерями в личном составе и материальной части.