Оксана поставила чайник, прикурила сигарету и перелистнула страницы «ОК!».
Тут открылась дверь, и вошел незнакомец.
Оксана судорожно захлопнула журнал (она не готова была признать, что почитывает все эти глупости, светскую хронику и сплетни о знаменитостях), журнал соскользнул на пол, она подняла его, положила на стул и только после этого посмотрела незнакомцу в глаза.
Да-а… Ясно, почему Даша изменила своим принципам.
Джинсы действительно были узкие. О боже… Это не сон? Разве такие мужчины встречаются в обычной жизни? Это не «Фотошоп»?
Потрясающая фигура. Его обнаженный торс… ах!.. его правую руку от плеча до кисти украшает татуировка. На левой — рисунок от запястья до локтя.
— Я потерял майку, — улыбнулся он, и Оксана почувствовала боль от этой улыбки, как от разрывной пули. Он сразил ее наповал.
Ямочки на каждой щеке, белые зубы с выдающимися клыками, губы, которые хочется поцеловать, и сине-зеленые глаза… О-о…
Это бессовестно, нечестно быть таким красивым!
— Оксана, — проблеяла она.
— Захар.
— Захар?
— Ну да.
— Редкое имя.
— Мне повезло, — хмыкнул он.
— Ну да… Захар, хотите чаю? — спохватилась Оксана.
— А можно сока или просто воды? — поморщился он.
— Конечно! — засуетилась Оксана.
О боже, боже!.. Она же не ведет себя как идиотка? Ведет! Точно! И бороться с этим бессмысленно! Как еще можно вести себя с воплощением всех твоих грез и надежд?
И тут вернулась Даша.
— Привет, Захар! — бросила она и покрепче замотала голову полотенцем. — Как состояние?
— Не спрашивай, — он покачал головой. — Я одной ногой в могиле.
— Кса-ан… — Даша позвала помощницу. — Вы познакомились?
— Да, — кивнула Оксана, побледнев.
Она физически ощущала, как кровь отливает от лица.
— Хо-ро-шо… — по слогам произнесла Даша. — Захар, пойдем в сад, что ли?
И они ушли. Оставив Оксану сражаться с призраками.
Дашу осенило в ванной. Она вспомнила его имя.
А заодно восстановила ход мыслей, предшествующих сексу против правил — с первым встречным.
Дело, собственно, было не в том, что Даша за каждого встречного собиралась замуж или истово верила в Господа и смертный грех.
Просто у нее была своя теория.
Теория предвкушений, из которой следовало, что в жизни не имеет смысла ни слишком подолгу сомневаться, взвешивая все за и против, ни седлать волну чувственного порыва. В первом случае можно упустить свой шанс, во втором — ни за что лишить себя прелести ожидания.
Ведь перед каникулами, например, приятное томление щекочет нервы — сегодня ты лишь мечтаешь, назавтра покупаешь билет, неделю слоняешься по магазинам, прицениваясь к тому, как будешь выглядеть на пляже в хипповом парео, сбор вещей — неповторимый момент, когда ты телом здесь, а душой — уже там, и, наконец, особый вкус обретают последний утренний кофе, дорога в аэропорт, беспошлинный магазин… — все это так важно, что и представить невозможно, как без этого обойтись, если есть хоть шанс в секунду перенестись в другую реальность. Мир стал бы слишком фунциональным, в нем не осталось бы места для грез.