— Но не сделать ли нам своего шагу, пока дрянной живоглот обретается под подолом у фелицианок? — спросил свиноглазый.
— О каком шаге говорите вы, фрате Вольфус?
Стало быть, желтолицый священник — фрате Вольфус, епископ Ольсванны. Бофранк едва не фыркнул в свой бокал самым неучтивым образом, ибо вспомнил беседу свою с Гаусбертой по поводу подземных троллей.
— Я полагал, троллей все же не существует, — сказал тогда Бофранк.
— Так полагают все, кто не видел тролля, — возразила девушка.
— Но вы же не видели…
— А вы видели епископа Ольсванны, к примеру?
— Нет, не имел чести, — признался конестабль.
— Но он существует.
— Но он не тролль!
— А чем тролль по сути своей отличается от епископа, хире? — насмешливо спросила Гаусберта.
Видела бы она безобразный лик фрате Вольфуса! И в самом деле, иной тролль, должно быть, куда благообразнее. Впрочем, в последние дни события складывались таким образом, что Бофранка окружали сплошь уроды, убогие и юродивые, так что еще одним больше, еще одним меньше…
— Не пора ли наконец обратиться к пресветлому королю? — вопросил тем временем Вольфус.
— С чем мы придем к нему? Даже если бы нас допустили — а каждый из нас в опале, о чем не след забывать! — что мы предъявим? Да, солнце угасло, но оно вновь освещает землю, набирая прежнюю силу, и объяснять это явление можно по-всякому, в том числе и с ученой точки зрения, а что стоит Баффельту нанять пару мудрых мужей, кои расскажут королю о преломлении лучей, о водяных и ледяных парах, о исторгаемом вулканами пепле, что подъят был ветрами в невиданные высоты и застил солнечный свет… Да, мертвецы покинули могилы свои и шастали, не ведая покоя и смирения, свойственного сему племени, по улицам, — но нам тут же приведут в ответ многочисленные труды по данному вопросу, написанные королевскими судьями, епископами, миссерихордами, укрепленные показаниями многих достойных свидетелей и скрепленные герцогскими печатями. Да, чума обрушилась на нас — но она приходит каждое столетие! Нет, к королю идти не стоит, ибо нам нечего сказать ему во обличение гнусных люциатов… — с печалью заключил грейсфрате Шмиц.
— Что же нам делать и для чего вы привели сюда этого человека? — спросил из своего угла четвертый, человек столь хрупкого телосложения, что, казалось, руки его едва выдерживают тяжесть надетых на пальцы перстней, а тонкая шея с трудом крепит вытянутую, словно плод огурца, голову, покрытую нежнейшим седым пухом.
— Дело в том, фрате Гинкмар, что хире Бофранк куда более погружен в события вокруг пророчества Третьей Книги и происков Баффельта, чем кто-либо из нас. Хотим мы того или же нет, но именно хире Бофранк сегодня человек, которому суждено спасти веру и государство или же низвергнуть их в окончательный хаос. Его углядела третья сила среди прочих человеков, ему и возглавить поход против нее.