Ни собаки, ни сторожа не встревожились, пока Мерсер перелезал с дерева на дерево. Но, вероятно, этим он больше был обязан усилиям Анкрен, чем собственной осторожности. Потому что в доме не спали, и едва Мерсер успел соскользнуть с ветки на широкий парапет балкона – дверь из комнаты распахнулась, и оттуда выскочил человек.
Будь проклят тот, кто придумал мраморные парапеты. На них трудно удерживать равновесие, и то, что парапеты не предназначены для ходьбы, – не оправдание. Это обстоятельство давало противнику Мерсера короткое преимущество. Особенно если б он решил выстрелить. Но тот нес стражу в доме не с аркебузой, а с матросским тесаком. Широкое лезвие вполне могло подрубить ноги, но оставило заметный шрам на мраморе, поскольку Мерсер успел переместиться вправо и спрыгнуть на балкон – чтоб отразить новый удар человека, за которым два дня назад пробирался по улицам Нессы.
Копченый Глаз дрался с остервенением. В тюрьму, откуда его выкупил Роуэн, он явно попал за дело. Будь на месте Мерсера человек послабее, он не устоял бы под таким напором. Но Мерсер был на своем месте. И это было даже забавно – шпага против тесака, тем паче что места на балконе достаточно. Однако Мерсер шел в этот день не за Копченым Глазом – да и в дом-то еще не вошел, по правде говоря.
Матрос внезапно изменил тактику. Он отступил сначала в глубь балкона, а затем и вовсе в комнату. За его плечом Мерсер ничего не видел. На балконе, под слабым мерцанием звезд, было светлее. Мерсер зацепил крестообразный эфес тесака острием шпаги, Копченый Глаз инстинктивно вцепился в рукоять, стремясь удержать оружие; Мерсер рванул его на себя и, выпустив шпагу, перехватил руками за запястья и развернул – спиной к тому углу, где послышался слабый треск половиц. Поэтому пуля, нацеленная в него, попала каторжнику между лопаток.
Вендель не успел перезарядить пистолет или заменить оружие. Завеса из потертого скельского бархата, отделявшая просторную квадратную комнату от соседней, как бы ожила, и под ее прикрытием Анкрен ударила Венделя ногой под ребро, и тот, выронив стилет, запрятанный за обшлагом рукава, упал на пол. Анкрен заломила ему руки назад.
– Как тот? – спросила она.
– Убит. – Мерсер вытащил тело каторжника на балкон. Тесак остался на полу, Мерсер отпихнул его ногой.
И услышал:
– Вы оказали мне услугу… устранили этого болвана, навязанного Роуэном. Я сам собирался избавиться от него, но он следил за каждым моим шагом. Правда, полагаю, после этого вы убьете меня.
Вендель говорил так же ровно, спокойно и разумно, как прошлым летом в Вальграме, когда нанимал Мерсера. И Мерсер посмотрел на него внимательно: человек средних лет и непримечательной внешности, способный сохранять хладнокровие, даже когда его притиснули к полу и заломили руки.