Широта – горизонтальная линия. Долгота – вертикальная, как прямоходящее человеческое существо, как дерево. Для ее определения необходимо было создать точные хронометры, чтобы как можно точнее определять местное время верхней кульминации солнца, а создание таких хронометров оказалось одной из сложнейших технических задач в истории человечества. Так понятие долготы оказалось непосредственно связано с понятием времени. Пространство и время – движение стрелок на циферблате, координатные сетки карт… Эльдон повторил жест Энни – провел пальцем по береговой линии графства Клэр. Просто непостижимо, как может живое существо довериться этим переменчивым, далеким фантомам пространства и времени, бег которого совершенно неуловим! Вероятно, определение местоположения и координат скорее акт веры, а не научный прием. Линия – только призрак, без толщины и концов. Пространство – пустота. Движение – шаг в никуда. Поверь сам, что ты там, где ты есть.
Энни грезила Ирландией до самого вечера. Ее очертания мерещились ей в дыме, выходящем из кухонной трубы, в пляске языков пламени в кухонной плите. Ком теста, который раскатывала кухарка, напоминал очертания графства Клэр. Размытые очертания карты виделись даже в щетине половой щетки, а когда Энни выбивала об угол дома веник, пылевое облачко показалось ей похожим на Ирландию.
Темным вечером, лежа в постели, она наблюдает, как лунное сияние подсвечивает облака. Одно из них вытянуто, как тот мыс, который она столь же живо себе воображала.
– Ты когда-нибудь видела море? – шепотом спросила она Тэсс. – Ты бывала там?
Тэсс поглощена собственными грезами. То ли предвкушает следующее свидание с Уилксом, то ли смакует то, что уже было. А что было? И что будет?
Что, море? – рассеянно переспрашивает она.
– Ты когда-нибудь бывала на море? – повторила вопрос Энни.
– Когда-то я служила у одной семьи в Гастингсе… – ответила Тэсс.
– И как?
– Там очень влажный воздух, – ответила Тэсс. – Белье совсем не просыхает.
– Но как оно выглядит? – не унималась Энни.
– Ну, оно… – Тэсс не нашла подходящего сравнения и начала раздражаться. Приятное воспоминание о том, как Уилкс прижимал ее, начало вдруг ускользать. – Оно как море.
Энни несколько минут молчит, затем зажигает свечу и достает из-под подушки свою Библию. Со свечой и Библией она пересекает комнату и усаживается на краешек кровати Тэсс.
– Смотри, – говорит Энни, открыв Библию и поднеся к ней свечу.
– Что это? – Тэсс поворачивается, чтобы получше видеть.
– Вот.
На внутренней стороне обложки красуется карандашный контур Ирландии – Энни постаралась воспроизвести все детали, которые только смогла запомнить, стараясь при этом не упустить ни одной.