Я проверил "маяки" на двери домика. Либо моя гостья проявила немало смекалки, либо и впрямь осталась, где ей и было ведено. Скорее всего, она находилась в домике. Я вошел в него и зажег свет. Либби внезапно резко села на кровати, словно пробудилась от глубокого сна. Ее короткие темные волосы спутались, и кроме наручных часов, на ней не было ничего. Она провела рукой по волосам и взглянула на часы.
- Господи, я опять заснула, - зевая, проговорила она. - Что ты так долго?
- Блондинка сказала, что выходит на остановке. Я решил удостовериться, что это так.
- Ну, теперь она дала тебе правильную монету?
- Надеюсь, что да. У меня не было возможности это проверить.
- А мне можно взглянуть? - осведомилась она, опуская ноги на пол.
- Естественно. Мы же коллеги. Товарищи по оружию в борьбе с международным злом.
- Ты говоришь таким тоном, словно не больно-то мне доверяешь, - усмехнулась Либби.
Я тоже усмехнулся, подобрал с пола черные кружева и швырнул в нее.
- Ты уж надень это, - сказал я, - дай мне возможность сосредоточиться на нумизматике.
На самом деле при всей своей сексуальности она никоим образом не отвлекала мое внимание от дела. Я открыл монету, извлек маленький диск в фольге, но и нумизматика сейчас не очень-то занимала меня. Я думал о Пите и о том, что он прекрасно знал, что мне знакома его машина. Предположим, он доехал до Питерсберга на предыдущем пароме, на самолете добрался до Анкориджа, а потом погрузился на мой паром в своем узнаваемом "плимуте". Спрашивается: с какой целью?
Похоже, это был отвлекающий маневр. Мое внимание хотели привлечь к одному человеку, чтобы развязать руки другому.
Ситка выглядел как город-новостройка, что было странно, поскольку это один из старейших населенных пунктов на северо-западном побережье - еще с тех времен, когда Аляска принадлежала России. Я решил, что строительные работы в первую очередь объясняются тем, что отцы города сравнительно недавно узнали о существовании тротуаров и с упоением стали укладывать бетонные плиты по всему городу.
Шел ровный, но несильный дождик. Я сел в такси и поехал на выставку одной из главных здешних достопримечательностей. Я снова играл в сложную игру, придуманную каким-то бюрократом от коммунистической шпионской сети ради того, чтобы как-то занять человека по имени Грант Нистром.
После того как объявили высадку, и схлынул первый поток пассажиров, я вывел Хэнка прогуляться, чтобы он не забыл, что такое суша, хотя, откровенно говоря, трудно было найти под этим моросящим дождем клочок земли, заслуживающий такого названия. Но так или иначе, официальным оправданием высадки была забота о собаке. Я решил показаться на берегу с собакой и свистком, чтобы желающие опознать меня сделали это без проблем.