Мы сидели у него дома и разговаривали. Прибежала его жена Тамара. Она была очень расстроена.
– Артисты московские приехали, а билеты все проданы.
– Московские? – обрадовался я. – Пошли, нас пропустят.
У совхозного клуба толпился народ. Люди приехали на санных поездах из отдаленных отделений.
Я, пользуясь правом представителя столичной печати, прошел к администратору, достал удостоверение.
– Очень рады, очень рады, – засуетился толстенький человек в дорогом финском пиджаке, – я посажу вас с друзьями в первый ряд.
Мы уселись. Поднялся занавес, и на сцену вышел ведущий, мой добрый знакомый по Москве артист МХАТа Виталий Беляков. Он совсем немного пошутил, чем вызвал смех в зале, потом объявил первый номер.
Концерт пошел по накатанной колее. Певица с не очень сильным голоском спела три лирические песни, потом были фокусник, акробаты, жонглеры, в заключение первого отделения концерта Виталий очень неплохо прочел «Незнакомку» Блока, зал жидко похлопал.
– А теперь на сцене цыганский ансамбль под руководством Валентина Козабеева.
Зал взорвался аплодисментами. На сцену выскочили цыгане.
Каждый их номер встречался бурным одобрением зрителей. Для неизбалованных вниманием деятелей культуры такой концерт был настоящим праздником.
После этого действа мы с Виталием пошли к герою моего очерка поужинать. За столом Беляков сказал мне:
– Понимаем, халтура, но что делать? Мне за концерт платят сотню, десять концертов – тысяча. Ты же знаешь наши актерские заработки. А артист МХАТа на афише придает этому балагану некую солидность.
Я собрал материал и уехал в Петропавловск. Днем зашел в ресторан рядом с гостиницей пообедать и увидел суетливого администратора, сидящего рядом с вальяжным, очень знакомым человеком. Только не мог вспомнить, где я его видел.
Администратор что-то говорил ему, показывая на мой столик. Вальяжный господин встал и подошел ко мне.
– А мы знакомы, – сказал он.
И тут я увидел на его руке массивный перстень с черным камнем, на котором буквой «М» сверкали бриллианты.
– Конечно, – ответил я, – нас знакомил Никита.
Марк Бендерский, а это был именно он, сел за мой столик и поведал, как тяжело нести культуру в массы и как хорошо помогать несчастным артистам, получающим грошовую зарплату.
Мы выпили коньяку, и я объяснил ему, что приехал в этот достопримечательный город не для того, чтобы писать разгромные рецензии на его коллектив, а по другой, более интересной для меня надобности.
Мы расстались практически друзьями. Только значительно позже от ребят из БХСС я узнал, что вальяжный администратор уже дважды топтал зону и третья ходка висит у него на ушах.