Он сел с нами, налил вина и спросил меня:
– Тебя, мне Женька говорил, чекисты прессуют?
– Есть немножко, но я пока в отказе.
– А им до фени, в отказе ты или в сознанке. Они коту пришьют волчьи уши и докажут, что он лесной хищник. А идти на зону по 116-й пополам, парень, дело стремное. Если хочешь, я тебя с хорошими людьми сведу. Пойдешь с ними на скок, а если, не дай бог, мусора заметут, на зону двинешь как солидный человек с хорошей статьей. Ты парень сильный, не дурак, вполне можешь в авторитеты выйти.
Перспектива была, конечно, заманчивая. Хоть здесь передо мной открывалась широкая дорога к высокому положению в определенном обществе. Но я, несмотря на радужное будущее, ушел от ответа на это столь лестное предложение.
Мы так и не договорили – на кухне появились две центровые красавицы – Рита и Нина. Одна – яркая блондинка, а вторая – брюнетка. Я их прекрасно знал. Они все время гуляли в ресторане «Аврора» с цеховиками. И, как я потом понял, наводили братву на их квартиры.
Брюнетка Нина плотно села в 52-м году, а Рита в 55-м вышла замуж за знаменитого адмирала, стала бывать на приемах в Кремле и превратилась в весьма модную и роскошную номенклатурную жену.
Больше мне не пришлось бывать на «малине» тети Оли. Мой кент Женька спалился и поехал на зону в Карелию, да и моя жизнь резко изменилась.
Потом, через десять лет, мне несколько раз приходилось выезжать с опергруппой на самые разные блатхаты. От обставленной антикварной мебелью квартиры в центре до вонючих полуподвалов на Таганке.
И я убедился в одном: те, кому надо, знают все московские «малины», но не трогают их, потому что именно там можно проводить самые интересные оперативные мероприятия.
Так повелось с тех былинных времен, когда на Руси начал работать уголовный сыск.
* * *
Десятого сентября 1916 года, когда на улице уже смеркалось, в Московской сыскной полиции раздался звонок. Телефонировали из магазина «Ювелирная торговля Митрофанова», что на Цветном бульваре в 19-м номере. Надзиратель сыскной полиции, работавший в участке, в который входил Цветной бульвар, сообщил, что магазин ограблен.
Дело было непростое, поэтому начальник сыскной полиции Маршалк послал туда лучшего криминалиста, своего помощника (по нынешнему – зама) коллежского советника Андреева, полицейского фотографа и дактилоскописта.
Когда Андреев приехал в магазин, то увидел несметное число полицейских чинов, звенящих шпорами и мешавших друг другу. Он попросил лишних удалиться и начал вести дознание.
В кабинете сидел одуревший от горя и ужаса хозяин ювелирной торговли Герасим Андреевич Митрофанов, дверь в соседнюю комнату, где стояли сейфы, была распахнута, а массивные железные ящики пусты.