Оттащив, Алекс прислонил его к стене одного из домов. Ловкач оставался неподвижным — его руки были опущены по бокам, ладони вывернуты вверх, а пальцы как-то скрючены, подбородок был опущен на грудь.
Алекс поднял испачканное пальто и набросил его на плечи, затем, с облегчением подумав, что заживающая рана не была потревожена, сунул левую руку обратно в перевязь.
Тонкое ледяное кружево снега покрывало волосы Ловкача. Эта снежная мантилья придавала ему вид пьяного весельчака, пытающегося рассмешить публику, надев кружевную салфеточку на голову.
Алекс наклонился и легонько, но настойчиво похлопал его по щекам.
Через некоторое время Ловкач зашевелился, открыл глаза, глуповато моргнул и посмотрел вокруг, а затем на Алекса. Сознание постепенно возвращалось к нему.
Алекс приставил пистолет к его сердцу. Удостоверившись, что Ловкач окончательно пришел в себя, он произнес:
— У меня есть к тебе несколько вопросов.
— Ты об этом очень пожалеешь, — получил он ответ по-японски. — Это я тебе обещаю.
Алекс продолжил разговор на том же языке.
— Зачем ты преследовал меня?
— Я не преследовал.
— Ты считаешь меня дураком?
— Да.
Японец замычал от боли, когда Алекс дважды ударил его рукояткой пистолета в солнечное сплетение.
— Ладно, — сказал Ловкач, — я хотел ограбить тебя.
— Это не та причина.
— Ты выглядишь, как богатый американец.
— Кто-то приказал тебе следить за мной.
— Ошибаешься.
— Кто твой хозяин?
— Я сам себе хозяин.
— Не ври мне.
Ловкач промолчал.
Из-за больной руки Алекс не мог вытряхнуть из него нужную информацию физически, но он был не прочь слегка помучить его психологически. Он приставил холодное дуло пистолета к левому глазу японца.
— Глазное яблоко похоже на студень, — сказал Алекс, — и мозги ненамного тверже его. Тебя найдут размазанным по этой стенке.
Ловкач, не мигая, пристально смотрел правым глазом. Он не выглядел запуганным.
— Хочешь уснуть навсегда? — спросил Алекс.
— Ты не убьешь меня.
— Не будь так уверен.
— Ты не убийца.
— Я убил двух человек.
— Да, — произнес Ловкач, — и в обоих случаях ты убивал в целях самозащиты.
— Это они тебе рассказали?
— Но ведь это так.
— Возможно, — сказал Алекс, — но ведь этот случай тоже можно отнести к самозащите.
— Только, если я попытаюсь отобрать оружие.
— Почему же ты не делаешь этого? — спросил Алекс.
— С меня довольно, — усмехнулся Ловкач. — Можете оставить пистолет себе, мистер Хантер.
Алекс продолжал держать дуло у глаза японца.
Какое-то время они оба молчали.
Ветер завывал в мусорных бачках, как будто это были органные трубы. От этой глухой неземной музыки ночь казалась в два раза холоднее, чем была на самом деле.