Он сошел с орбиты, погружаясь во все более плотные слои атмосферы. Корпус разогревался, глаза вытаращились в поисках ракет, пущенных кем-нибудь, кто сумеет пробить противорадарный щит и поразить его. Всем известно — щиты часто подводят.
Казалось, будто тучи ринулись на него, летя вверх, вверх, вверх, хотя на самом деле это он летел вниз, вниз, вниз. Пронзил облака, ожидая толчка, понесся к расстилавшейся под ногами земле. Послал аналитический волновой разряд, выяснил, что земля состоит главным образом из зыбучих песков. То была пустыня в нижней части полуострова. Песок уходил в глубину на сто два фута, ниже лежал твердый камень. Он на миг затормозил, сбросил скорость наполовину, сунул сперва в песок голову и моментально скрылся из виду, словно камешек, брошенный в пруд. На песке ненадолго образовалась крутящаяся воронка, поверхность со временем сама по себе улеглась ровно. В восьмидесяти трех футах под поверхностью остановился, скользя, и залег тихо-тихо. Минуты текли без каких-либо событий. Никаких ракет. Никаких боеголовок. Ничего. Тоэм успокоил нервы, разрешил им расслабиться и вздохнул.
Он был на планете База-II — фактически внутри нее.
Он был всего в десятке миль от окраин города, в котором держали его Тарлини. Тарлини с мягкими губами... Тарлини с нежными глазами... Тарлини с цветочной душой, со сладким смехом и ножками, точно отлитыми из хрусталя...
Заглянул в свое чрево, где прилежно трудились противоударные химические баллоны и лабораторные установки. Тело выглядело идеально. Высокое, мускулистое, блондинистое, привлекательное. Надо замедлить процесс, пока он не будет готов разместить свой мозг в черепе, чтобы клеточные ткани соединили его с нервами и жизненными системами гуманоида, плавающего в солоноватом растворе.
Он приготовился.
Переключив на контроль вспомогательный мозг компьютера с ограниченными функциями, перевел все на автоматику, чтобы машина послушно откликнулась на его зов о помощи, но, пока не понадобится, оставалась инертной и бездействующей. Механический мозг мог со всем более или менее справиться, однако для настоящего управления "Джамбо" требовался органический.
Робот-механик покатился в контрольный центр. Там, в питательной среде, упакованной в энергетическую сеть, которая, в свою очередь, помещалась в цилиндре из легированной стали, не чувствительной ни к ударам, ни к взрывам, хранился его мозг. Благодаря такой защите "Джамбо" даже после катастрофы мог сотворить для мозга человекообразное тело — тело, способное причинить еще много вреда, оказавшись на вражеской территории. Робот осторожненько поднял цилиндр с неподвижной подставки, к которой тот был прикреплен, и потащил через палубы вниз в операционную. Тоэм велел анестезатору усыпить себя, и приказ был выполнен.