- Но собирать пазлы, должно быть, ужасно…
- Ужасно что? Нудно?
- Э-э… да. Но извините меня, я сразу перейду к делу. Максим сказал, что я могу поговорить с вами, что вы - приятная женщина.
- Приятная женщина. Штамп! Я предпочла бы такой вариант: Максим сказал мне, что вы - настоящая женщина. Ну, ладно. Я настоящая женщина. Или, во всяком случае, то, что от нее осталось после того, как я раздала себя по кусочкам. Я раздавала и раздавала себя, а теперь имею право сидеть дома и собирать пазлы или делать розы из морковки, если мне так хочется. Или произносить сальные словечки, вот. Это со мной случается, когда я устаю от пазлов. Я имею такое право.
- Нет.
- Как это нет?
- Если вы ничего не сделаете, то арестуют невиновного, а тот негодяй, который убил Ванессу, останется на свободе. Это недопустимо.
- Я тоже знаю высокие слова, а не только сальные: неприемлемый, непереносимый, недопустимый, непостижимый и даже несправедливый. Так что не произносите высоких слов у меня над ухом: они меня не впечатляют.
- Но все-таки жизнь заключается не в том, чтобы сидеть дома и забывать о других.
- Жизнь, мадемуазель, - это чередование сладкого и горького, и если в таком возрасте вы этого еще не поняли, то я здесь бессильна.
- Максим сказал мне, что до того, как убили вашего коллегу, вы были необыкновенным полицейским.
- Вы начинаете меня утомлять.
- Вместо того, чтобы тонуть в жалости к себе и этом жутком халате, вы бы лучше встряхнулись и помогли всему кварталу.
- Довольно. Я не допущу, чтобы коротко стриженная полосатая девица с татуировкой проявляла неуважение к моему халату. Убирайся.
- Нет.
- Как хочешь. Я вызову своих, как ты выражаешься, коллег, чтобы они забрали тебя в участок. Гарантирую, что в этот раз они отнесутся к тебе с должным вниманием.
- Вы не приятная женщина. Максим ошибся, а я еще раз повторяю: ваш халат ужасен. Просто ужасен! Когда вы будете вести тихую и спокойную жизнь пенсионерки, вы перестанете быть интересны. И это время вот-вот наступит.
- Дверь осталась на прежнем месте, и комиссариат тоже. У тебя есть две секунды, чтобы выбрать, какое из этих мест тебе по душе.
Американке не пришлось повторять третий раз. И Лола смогла наконец закрыть за нахалкой дверь. Она минуту постояла, запирая дверь и настраивая глазок; у нее в голове мелькнула мысль об огромном неподвижном циклопе. Подходящий персонаж для сериала о Шеддоках. Однако «Шеддоки» уже давно не шли по телевидению. Потом она заметила, что татуированная девица забыла у нее свой пуловер. Лола метнулась к окну и увидела силуэт, быстро удаляющийся в направлении Пассаж-дю-Дезир. Шаг спортсменки. Полураздетая холодной ноябрьской ночью и согреваемая бушевавшей в ее душе яростью. Люди иногда неузнаваемо преображаются в моменты поражений.