– Наши мысли встретились на тропинке, ведущей к справедливости, – сказал фараон. – Я рад, что посвятил тебя в эту тайну. Больше никто не знает и не должен узнать об этом. Перед всеми людьми Верхнего и Нижнего Египта Эйе остается верховным жрецом, мудрым советником. Сейчас мы простим ему его странности, а потом подумаем.
Когда Анхесенпаамон собралась покинуть покои фараона, Тутанхамон вдруг воскликнул:
– Любимая, мне стало так хорошо, так прекрасно, что в голову пришли разумные мысли, и я придумал нечто…
– Что же ты придумал, мой божественный господин? Я так счастлива узнать, что тебе хорошо, что мой старый искусный лекарь помог тебе! И еще у меня очень легко на сердце оттого, что наш верховный жрец, занятый священной церемонией, не покинул храм и не пришел к тебе. Без него у меня на сердце покой и радость. Но что придумал мой великий господин?
– Я вдруг понял, что Эйе плетет какой-то заговор и хочет кому-то причинить зло. Но моя вера в Хоремхеба непоколебима, и вот я решил: я пошлю гонца к Хоремхебу и прикажу ему не являться в Фивы до тех пор, пока я не позову его. Я дам ему понять, что мое приказание принесет ему великий дар.
– Какой дар, мой прекрасный господин?
– Самый великий дар, величайший на земле, – жизнь. Хоремхеб достаточно умен, чтобы понять это. А гонца я пошлю тайно от старого Эйе. И на душе у меня водворится покой.
– Это очень разумно, мой повелитель! Ничего лучше не придумаешь. На этот раз Эйе не удастся сделать по-своему. Но и далее будет так же.
– Я жду тебя, мой господин, мой прекраснейший Анху, – говорила молодая женщина своему мужу, раскладывая на маленьком низком столике все лакомства, которые любил ее повелитель. – Посмотри, какие свежие, румяные лепешки с медом. А как хороши эти печеные рыбы с кислым виноградом. И еще здесь есть одно лакомство, о котором ты не знаешь, а сделано оно точно так же, как его делают во дворце великой госпожи.
– Что же это за лакомство? И почему ты устроила это пиршество? Разве сегодня день поклонения Амону?
– Ты так занят своей работой, так озабочен, что даже позабыл о моем обещании. А я обещала тебе пиршество в честь драгоценного ожерелья божественной госпожи. Благодаря твоему бесподобному мастерству мы владеем настоящим кладом. Посмотри, какое тяжелое ожерелье. Щедрость моей госпожи беспримерна. Когда я слышу о жадных и скаредных жрецах Карнакского храма, я еще больше ценю свою великую божественную госпожу. Могла ли я думать, что в неволе мне будет дано такое счастье!
– В чем счастье? – спросил, улыбаясь, Анху.^
– Во всем, мой повелитель. Ведь я была рабыней и числюсь рабыней, а живу лучше знатной и прислуживаю самой прекрасной женщине на свете. Да и принцесса свободная, неплененная, не отказалась бы служить при дворе царицы. Но главное – ты, Анху!