– Пожалуй, вы правы, – согласился Мусин-Пушкин. – Но басурман ведь втрое больше, чем нас!
– Ничего. Не устоят. Позвольте лишь начать. Мои гренадеры ближе всех к туркам. Я ударю первый, а вы поддержите!
– Ваши гренадеры действительно дерутся, как старые солдаты. Ну что ж, давайте. С богом! – согласился Мусин-Пушкин.
Кутузов спокойно вернулся под свинцовым дождем турецких пуль к своему батальону.
Несколько минут у московцев шли приготовления. А потом они вдруг с распущенным знаменем и барабанным боем кинулись на турецкий ретраншемент. В первый момент турки, не ожидавшие такого смелого приступа, опешили. Но московцы еще не успели добежать до турецкого укрепления, как турки опомнились и засыпали их пулями.
Гренадеры приостановились было на полдороге, и кое-кто из них стал укрываться за камнями.
Тогда подполковник Кутузов выбежал вперед и с криком: «За мной, ребята!» – бросился к турецкому редуту.
Гренадеры подхватили «ура»! и в один миг достигли турецкого вала.
Вслед за ними ударило в штыки и правое крыло.
На валу в числе первых показалась крепкая фигура подполковника Кутузова.
И тут турецкая пуля сразила храброго командира московцев – Кутузов упал. Но дело было сделано: янычары дрогнули и побежали к Алуште, где белели паруса их фрегатов и ждали семь больших батарей.
…Подполковник Кутузов лежал в тени у фонтана Сунгусу. Вся его голова была забинтована.
Генерал-поручик Мусин-Пушкин со своими старшими офицерами и капитаном московцев Завалишиным стояли поодаль у кипариса и тихо переговаривались. Генерал расспрашивал лекаря, который все время находился при раненом, а теперь пришел доложить генералу о состоянии здоровья подполковника Кутузова:
– Ну как?
– Пуля угодила между глазом и виском. Прошла через всю голову…
– Жив останется?
– Не могу знать, ваше превосходительство. На все воля божья.
– Глаза целы?
– Левый смотрит как надо быть, а правый запух.
– Жалко, если повредится. Глаза у Михаилы Илларионовича такие зоркие, – пожалел капитан Завалишин, – давеча орла увидал раньше всех. Никто не мог приметить, а он показывает: вон – орел над горами!
– А теперь что: спит?
– Находится в забытьи, ваше превосходительство.
– Хорошо, что турецкая пуля, а не татарская баларма, – сказал секунд-майор Шипилов.
– А что такое баларма? – спросил генерал.
– Это, ваше превосходительство, две небольшие пули, прикрепленные друг к дружке медной проволокой, собранной в спираль. При выстреле проволочка растягивается и получаются две раны. Да кроме того, и проволочка дает рану. Подлая штука!
– Ну и турецкая немало беды натворила! Как чуть начнет солнышко спускаться, отправить подполковника Кутузова в лагерь к командующему! – приказал лекарю генерал-поручик Мусин-Пушкин.