Он вернулся на кухню и включил кофеварку.
«Ладно, если все пойдет так, как нужно, уже сегодня ночью я буду развлекаться с какой-нибудь девчонкой…»
И вздрогнул, услышав звонок коммуникатора. Усмехнулся:
«Да уж, нервы ни к черту!»
Вернулся в комнату и взял заголосившую машинку:
– Алло?
– Последние новости, господин Кодацци, – безразличным тоном сообщил неизвестный человек. – Посылка из Франкфурта прибудет в полдень. Где вам удобно ее получить?
Да уж, храмовники, конечно, ублюдки, но слово держат.
– Оставьте посылку у портье гостиницы «Воробей».
– Договорились, господин Кодацци, до свидания.
– До свидания.
Чезаре вновь вышел на кухню, взял чашку и сделал глоток кофе.
Жадность, проклятая жадность!
Он убедился в честности храмовников, понял, что им можно доверять, и должен был бы договориться с ними. Продать книгу Люциусу, присовокупив к цене требование прикрытия, и исчезнуть. Хирурги Мутабор дадут сто очков вперед любому пластику на свете, из-под их ножа он выйдет совершенно новым человеком, а храмовники наверняка смогут обеспечить его надежными документами. Но… Но Мутабор много не заплатит. Храмовники поняли, что он не уверен в себе, а значит, предложат ему за книгу сущие копейки, значительно меньше, чем можно выручить на аукционе.
Вот и приходится рисковать. Проводить торги, кончать Дорадо, забирать деньги, отдавать книгу победителю и уходить на дно.
Проклятая жадность!
Но ради таких денег можно и рискнуть.
Кодацци допил кофе, поставил чашку в раковину и набрал номер:
– Вим?
– Да.
– Назначь аукцион на семь часов вечера.
– Договорились.
* * *
анклав: Москва
территория: Сити
«Пирамидом»
иногда приходится уступать
Никто на свете не мог похвастать, что видел главу московского филиала СБА в столь странной, одновременно нелепой и завораживающей позе. Кауфман стоял в маленькой комнате, примыкающей к его кабинету, у высокого старинного зеркала в бронзовой раме. Пиджак Мертвый снял, рукава рубашки закатал, и обе его руки были погружены в мутное, непрозрачное стекло. Глаза директор закрыл, однако голос его звучал столь уверенно, словно он прекрасно видел человека, с которым говорил.
А может, он действительно видел?
– Полагаю, вам следует сообщить, где произойдет обмен. Я отправлю людей, и они заберут книгу.
«Предположение неверное, Максимилиан, – спокойно ответил невидимый собеседник. – Люциус дал слово и будет защищать Кодацци».
– Я никому ничего не обещал, – с напором на «я» произнес Кауфман.
«Именно поэтому вы не узнаете, где произойдет обмен».
– Неоправданный риск! – прорычал Мертвый. – Книга в наших руках, а вы собираетесь вновь ее отдать…