– Пойдемте со мной. Только шляпку наденьте.
Они отправились на центральную площадь города и вошли в древний собор. Под торжественными, пахнущими сыростью сводами высилась раскрашенная статуя Девы Марии. Пани Баран велела Сильви молиться за возвращение Анджея. Она зажгла свечу, склонила голову. Дрожа от холода, Сильви последовала ее примеру. Мысленно она перенеслась в детство – в тот день, когда последний раз возносила молитву Святой Деве. Это произошло после гибели родителей и брата. Голова закружилась. Но молитва, как и тогда, не облегчила душевных мук.
Зато пани Баран была довольна. На лице ее появилась спокойная, уверенная улыбка. После этого они зашли посидеть в кафе на площади. Несмотря на холод, на скудный и почти несъедобный ассортимент, заведение было набито до отказа. Хозяйка подвела Сильви к столику, за которым сидел сморщенный старик, куривший пахучую самокрутку. Пани Баран представила свою спутницу, произнесла имя: Анджей Потацкий. Старик предложил им сесть, затянулся табачным дымом, задумчиво повторил услышанное имя. Потом покачал головой:
– Нет, не знаю. – Его десны обнажились в беззубой улыбке. – Зайдите через пару дней. Послушаю, поспрашиваю. – Тем же тоном он спросил у Сильви: – А сигареты у вас есть?
Сильви развела руками. Порывшись в сумочке, дала старику немного денег. Тот покивал головой, поблагодарил:
– Добже, добже.
Дни тянулись медленно. Сильви все не могла дождаться, пока вернется французский консул. С утра она уходила исследовать очередной квартал – заглядывала в лица людей, читала объявления на стенах, просматривала газеты. Постепенно она привыкла к звучанию польского языка, и ей казалось, что вернулось далекое прошлое. Иногда какая-нибудь из краковских улиц, озаренная особым, неповторимым светом, будила в ее памяти смутные воспоминания. По временам ноздри щекотал удивительно знакомый, хоть и неопределимый запах. Представить в этой обстановке Жакоба Жардина было невозможно, но зато за каждым углом Сильви сталкивалась с картинами своего детства.
Выждав пятнадцать дней, она вновь наведалась в консулат. На сей раз дипломат оказался на месте. Сильви передала ему письмо и осталась ждать в приемной. Вскоре уже знакомая служительница весьма почтительно препроводила ее в кабинет к консулу. Впервые за долгие недели Сильви оказалась в уютном, комфортабельном помещении. Опустившись в мягкое, обитое парчой кресло, она глубоко вздохнула.
– Счастлив познакомиться с вами, мадам Жардин.
Сильви даже вздрогнула – настолько она успела отвыкнуть от французского языка. Консул произнес целую речь, щедро усыпанную комплиментами в адрес принцессы и самой Сильви.