– Метель, – коротко ответил Сысоев. – А как вы в своем расследовании продвинулись? – в свою очередь осведомился он.
– Не очень, – ответил я откровенно. – Путаницы уж больно много, – добавил я, думая о своем.
– И то верно, – согласился Никита Дмитриевич.
Я отвернулся от него и поймал холодный, пронзительный взгляд Станислава. Тогда я невзначай, как бы рубя, ударил три раза ребром правой ладони по тыльной стороне левой. Это тоже было одним из знаков, по которым вольные каменщики узнавали друг друга.
Гродецкий зевнул и отвернулся к окну. Но я заметил, что мисс Браун занервничала еще сильнее. Она скомкала в руках свой кружевной, стойко надушенный восточными духами, платочек.
Потом я уронил нож, чтобы привлечь к себе внимание всей компании. Гродецкий снова посмотрел в мою сторону несколько снисходительно, тогда я, изображая неловкость, три раза потер веко указательным пальцем. Этот мой знак тоже не произвел на Станислава Гродецкого абсолютно никакого впечатления.
Затем я сделал еще несколько попыток узнать в Гродецком масона, которые также, к моему недоумению, не привели ни к чему. Однако я не стану описывать их подробно, ибо: «Я слушаю и таю в себе, иначе будет рассечено мне горло и язык мой вырван из уст моих!»
Таковы слова древней клятвы, даваемой профаном при посвящении в древнее братство.
– Батюшка! – наконец-то впервые улыбнулась безутешная вдова Ольга Павловна при виде отца Макария, который вошел в столовую. Правда у самого священника был весьма невеселый вид.
– Что-то случилось? – обратился к нему Сысоев, заметив, что их батюшка сам не свой.
– Кошмар, – проговорил отец Макарий и плюхнулся в кресло, которое стояло у самой стены.
– Отец Макарий! – всплеснула руками Ольга Павловна. – Вы же меня пугаете!
– Что произошло? – спросил я священника, отчаявшись разоблачить Гродецкого.
– Что произошло? Что произошло?! – раздраженно передразнил он меня. – Содом и Гоморра это, а не усадьба! – потряс священник в воздухе кулаком.
– Кого-то еще убили? – холодно осведомился Гродецкий.
– Типун вам на язык! – воскликнул батюшка.
– Так что же тогда? – Станислав щелчком оправил манжеты на рукавах рубашки.
– В моей комнате все перевернули вверх дном, – ответил священник. – Я потому и опоздал к обеду, – добавил он. – Порядок же надо было навести, – развел он руками.
– Так-так, – Медведев забарабанил пальцами по столу и бросил красноречивый взгляд на Колганова, который весь покраснел. – Ну-ну, – причмокнул он.
– Что вы все так да так, ну да ну! – воскликнула княгиня Титова. – Делать же что-то надо! – выдохнула она.