Давид Орбелиани, Мартин Кинк и Тамара Кушнир с тревогой следили за взметнувшейся над перстнем рукой Заколова. Первым пришел в себя князь.
– Что вы предлагаете? – спросил он.
– Сотрудничество.
– На каких условиях?
– Но прежде я хочу узнать, кто убил оператора Малика Касымова?
Собравшиеся напряженно молчали.
Заколов обратился к Орбелиани. В его голосе легко читались обвинительные ноты:
– Ваши люди подслушивали у Тамары под окном. Вы узнали, что утром мы собираемся посетить Касымова, и решили нас опередить!
– Я опередил вас, молодой человек, на месяц. Я дважды беседовал с уважаемым Маликом после своего увольнения. Мне незачем было приходить к нему ночью.
– Вы сказали, что две-три жертвы на пути к великой цели – это ничто!
– Я и сейчас готов это повторить! Но… я имел в виду вас.
Тихон повернулся к высокому эстонцу, пытаясь разглядеть сквозь круглые стекла противогаза хотя бы какие-нибудь эмоции.
– Господин Кинк, новая информация нужна была вам! Вы хотели лично убедиться, что все, что сказано в газете, правда! Вы хотели узнать путь к черепу, вы пытали оператора и убили его!
Эстонец снял противогаз и убрал его в сумку. Его лицо осталось столь же непроницаемым.
– А фотограф Роман Киреев? – воскликнул Заколов, бегая глазами от грузин к эстонцам. – Кто расправился с ним? Мы приехали к нему, чтобы увеличить фотографию. Но кто-то следил за нами, вошел следом и, видимо, хотел заполучить то же самое.
Все молчали. Заколов набрал воздуха, чтобы выпалить новые обвинения, но Мартин Кинк остановил его.
– Хватит лирики, – с эстонским акцентом произнес он. – Перейдем к делу. Ваши предложения.
– Какая лирика! – возмутился Заколов. – Я говорю об убийстве двух людей!
– Ерунда. Сталин уничтожил миллионы ради своей цели.
– Цель оправдывает средства, – поддержал Орбелиани.
– В этих убийствах обвиняют Тамару и меня.
– Так вы боитесь попасть в руки правосудия? – растягивая слова, ухмыльнулся эстонец. – В создавшихся условиях это для вас недостижимая мечта.
– Если правосудие будет судить по закону, вам ничего не грозит, – рассмеялся Давид Вахтангович.
Заколов почувствовал, что грузины и эстонцы незримо сплотились во временный союз против них. Обе группы сделали пробный шаг к нему.
– Еще одно движение, и я разобью перстень! – грозно предупредил Заколов, понимая, что в борьбе с шестерыми противниками у него и друзей нет шансов.
– Что вы предлагаете? – раздраженно спросил Кинк. – Только не надо больше ваших нудных вопросов.
Тихон колебался несколько секунд и решил предложить вынужденное сотрудничество. Временные интересы могут объединить самых разных людей.