Чатрукьяну страшно не хотелось погружаться в этот мир, да и вставать на пути Стратмора было далеко не безопасно, но долг есть долг. «Завтра они скажут мне спасибо», – подумал он, так и не решив, правильно ли поступает.
Набрав полные легкие воздуха, Чатрукьян открыл металлический шкафчик старшего сотрудника лаборатории систем безопасности. На полке с компьютерными деталями, спрятанными за накопителем носителей информации, лежала кружка выпускника Стэнфордского университета и тестер. Не коснувшись краев, он вытащил из нее ключ Медеко.
– Поразительно, – пробурчал он, – что сотрудникам лаборатории систем безопасности ничего об этом не известно.
– Шифр ценой в миллиард долларов? – усмехнулась Мидж, столкнувшись с Бринкерхоффом в коридоре. – Ничего себе.
– Клянусь, – сказал он.
Она смотрела на него с недоумением.
– Надеюсь, это не уловка с целью заставить меня скинуть платье.
– Мидж, я бы никогда… – начал он с фальшивым смирением.
– Знаю, Чед. Мне не нужно напоминать.
Через тридцать секунд она уже сидела за его столом и изучала отчет шифровалки.
– Видишь? – спросил Бринкерхофф, наклоняясь над ней и показывая цифру. – Это СЦР? Миллиард долларов!
Мидж хмыкнула.
– Кажется, чуточку дороговато, не правда ли?
– Да уж, – застонал он. – Чуточку.
– Это как будто деление на ноль.
– Что?
– Деление на ноль, – сказала она, пробегая глазами остальные данные. – Средняя цена определяется как дробь – общая стоимость, деленная на число расшифровок.
– Конечно. – Бринкерхофф рассеянно кивнул, стараясь не смотреть на лиф ее платья.
– Когда знаменатель равняется нулю, – объясняла Мидж, – результат уходит в бесконечность. Компьютеры терпеть не могут бесконечности, поэтому выдают девятки. – Она показала ему другую колонку. – Видишь?
– Вижу, – сказал Бринкерхофф, стараясь сосредоточиться на документе.
– Это данные о сегодняшней производительности. Взгляни на число дешифровок.
Бринкерхофф послушно следил за движениями ее пальца.
КОЛИЧЕСТВО ДЕШИФРОВОК = 0
Мидж постучала пальцем по этой цифре.
– Я так и думала. Деление на ноль.
Бринкерхофф высоко поднял брови.
– Выходит, все в порядке?
– Это лишь означает, – сказала она, пожимая плечами, – что сегодня мы не взломали ни одного шифра. «ТРАНСТЕКСТ» устроил себе перерыв.
– Перерыв? – Бринкерхофф не был в этом уверен. Он достаточно долго проработал бок о бок с директором и знал, что «перерыв» не относился к числу поощряемых им действий – особенно когда дело касалось «ТРАНСТЕКСТА». Фонтейн заплатил за этого бегемота дешифровки два миллиарда и хотел, чтобы эти деньги окупились сполна. Каждая минута простоя «ТРАНСТЕКСТА» означала доллары, спущенные в канализацию.