В ту же секунду из-за двери раздался пронзительный детский вопль.
– Я ей кости переломаю, если будешь понты колотить.
Торпеда у бокового входа напрягся, готовый в любую секунду ворваться внутрь.
– Гладилин, – сказал Каретников страшным голосом. – Если ты еще раз позволишь себе что-то подобное, я выхлопочу тебе кислотную ванну. Я обещаю тебе. Повторяю – я не знаю, что в ящике. Я знаю одно: за ним охотились твои дружки. Я солдат, и мне было сказано лишь то, что следует знать солдату. Содержимое ящика – не мое дело.
Он думал иначе, но в целом не врал.
Наступила мертвая тишина, капитан Гладилин размышлял. Посейдон и Флинт напряженно прислушивались к детским всхлипам, еле слышно доносившимся из-за запертой двери.
– Надо было взять с собой немца, – сквозь зубы процедил Флинт.
Подумав, Каретников нехотя признал его правоту. Во-первых, с ними был бы Мина. Во-вторых, Ваффензее сумел бы удовлетворить любопытство террориста.
Последняя мысль пришла в голову и Гладилину.
– Где турист? – крикнул он.
– Который из них тебя интересует?
– Кончай мозги засирать! Тот, у которого ты хреновину забрал.
– Взял выходной.
– Пошли за ним.
– Отпусти детей, скотина! Будет тебе турист!
– Когда будет, тогда и поговорим...
– А на что он тебе? Возьми ящик, открой да посмотри. Приссал?
– А ты – нет?
Внезапно Каретников осознал, что ему совершенно не хочется знакомиться с начинкой шкатулки.
– Пусть приведет немца, – твердил свое Гладилин.
– Хорошо, только не нервничай. Устроим тебе очняк.
Посейдон бросил Флинту:
– Беги бегом, притащи их... Но Мина пусть не светится. Пустим его в обход. Сообразишь сам...
– Что ты там базаришь? Ты сказал, он пошел, о чем еще говорить?
– Делай, – процедил Посейдон.
– Есть. – Флинт, не опуская рук, стал медленно отступать. – Командир... Может, мне того? Самому в обход?
– Нет, приведи немца.
– Есть, – повторил тот.
...Когда Флинт скрылся из вида, Каретников по-турецки уселся на землю. Рюкзак лежал перед ним, рядом – ящик.
– Теперь очень медленно подойди к двери, положи ящик и можешь вернуться на место.
– Только сел! – возмутился Посейдон, вставая. – Выпусти детей, урод. В ящике может быть что угодно.
– Рот закрой, Сажин.
Ну, вот и все, подумал Торпеда. Сейчас эта сволочь отопрет дверь и полезет за ящиком. Другого такого момента не будет. И командир не оплошает, пособит...
Он изготовился распахнуть дверь.
Но Гладилин не дал ему возможности поступить, как было задумано. Торпеда сдержался в последнюю секунду. Он сам не понял, что его остановило – возможно, приказ, тихо отданный капитаном кому-то внутри, был воспринят мозгом спецназовца, но где-то в глубине, на уровне подсознания, ибо слов он не разобрал.