– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась она с Ольгой.
Ольга кивнула. На слова у нее не было сил.
– Мне бы Николаева, – сказала женщина.
Ольга, прислонившись к дверному косяку и не отвечая, рассматривала женщину. Лет сорока. Может быть, тридцати пяти. А может, ей все пятьдесят. Или тридцать… Миловидная. С веснушками. Зимой. Под шапкой волос не видно, но они, скорее всего, рыжеватые. И отчего все женщины ее мужчин одинакового колера? Даже у Катерины, с которой Дьяков предавался безумной страсти на дачном участке, волосы были густо-каштанового цвета.
Поскольку Ольга продолжала упорно молчать, женщина решила пояснить, какого именно Николаева ей хотелось бы видеть.
– Сергея Александровича… – сказала она.
– Его нет… – ответила наконец Ольга.
– Но… он придет?
– Не знаю…
– А вы…
– А я никто.
– А я кто! – с вызовом сообщила женщина и гордо вздернула подбородок.
– Мне все равно, – абсолютно не восхитилась ее подбородком Ольга, поскольку совсем недавно уже имела счастье видеть более молодой и привлекательный.
– Не думаю, что вам все равно! – не поверила женщина. – Я его жена! Может, поговорим?
– О чем?
Из соседней двери высунулась Валькина голова. Женщина показала на нее своим гордым подбородком и сказала:
– Вы хотите, чтобы весь дом слышал наш разговор?
Ольга посторонилась. Женщина прошла в коридор. В отличие от девушки, она по-свойски сняла на коврике сапоги, прошлепала в комнату и уселась на стул у елки. Ольга еще раз подумала, что она в своей голубой норке и серой дубленке похожа на заматеревшую Снегурочку. Где же ее Дед Мороз? Где подарки к Новому году? Или все, что сейчас происходит, и есть подарок?
– Мне ничего не надо от вашего мужа, если он, конечно, ваш муж! Ничего! Понимаете?! Я сама по себе. Он сам по себе. Он у меня переночевал, и все. Ушел по своим делам. Я даже не знаю, по каким. Придет, заберет свою сумку и уедет. Все! – одним духом выпалила Ольга.
– А почему он ночевал у вас? – спросила женщина и прищурилась, будто так ей легче отличить, станет ли ей Ольга врать или будет говорить одну только правду.
– А вы его спросите!
– Спрошу. Только и вы мне ответьте: любите его?
– Нет! С чего вы взяли?! – слишком поспешно, слишком громко и истерично ответила Ольга.
– Любите… – констатировала Снегурочка бальзаковского возраста.
– Черта с два! – рассвирепела Ольга. – Да я, если хотите знать, не видела его целых… целых… – Она принялась подсчитывать года, но от волнения все время сбивалась и в конце концов вынуждена была сказать: – Словом, последний раз я видела его, когда нам было по четырнадцать лет! Скажите, как я могу его любить! Не смешно ли это?!