– Наверно, это я. – На Тони вдруг навалилась страшная усталость. Он с наслаждением плюхнулся в кресло, из-за которого выбрался Соунз, выпустив сумку на пол. Соунз поглядел на нее.
– Картина Челлини там?
– Там. Налейте мне выпить, большую порцию скотча с содовой, льда побольше, а я пока вытащу ее.
Они обменялись любезностями, причем каждый с большим удовольствием получал, чем отдавал. Пока Соунз разворачивал футляр, Тони основательно приложился к стакану.
– И не думайте, что привезти эту штуку сюда было легко.
– Ничуть не сомневаюсь. Как вам удалось проскользнуть мимо полиции?
– Профессиональный секрет. Куда важнее в данный момент, как вы собираетесь доставить ее в Вашингтон, проверить подлинность и доставить обратно к завтрашнему вечеру, чтобы вовремя вернуть Д'Изернии?
– Вы что, пили? Я же сказал вам в Акапулько, что мы привезем специалиста сюда.
– Да, конечно, как-то вылетело из головы в потоке событий. – Вернее, вылетело из головы в потоке спиртного. Соунз угодил почти в яблочко: вчерашний вечер так и зияет пробелами.
Осторожно вынув картину из футляра, Соунз поднес ее к свету, а Билли заглянул ему через плечо.
– Просто изумительный колорит, – пропищал мускулистый агент.
– А как дела с дальнейшими этапами? – Тони с наслаждением допил виски и принялся грызть кубик льда.
– Мы доставили специалиста сюда.
– И кто он? Билли Шульц?
Билли радостно улыбнулся подобному предположению, но Соунз отмахнулся от него:
– Нет. Он наш запасной оперативник. Специалист. Знаток живописи находится в соседней комнате.
– И ломает голову, когда его впустят, – прошелестел от двери вкрадчивый, хрипловатый голос.
– Входите, я как раз собирался вас позвать. «Святой Себастьян» здесь.
Она переступила порог – широкобедрая, длинноногая девушка в короткой юбке, с ниспадающими ниже плеч светло-русыми волосами. Круглое лицо привлекательно на славянский манер, грудь пышная, тоже по-славянски, настолько пышная, что верхняя пуговка блузки не выдержала напряжения и расстегнулась. Пришедшая бросила на Тони из-под длинных ресниц взгляд темных глаз, один из которых был прищурен из-за дыма от сигареты, вертикально торчащей из серебряного мундштука в виде курительной трубки, крепко зажатого между зубами.
– Я Елизавета Злотникова, – поведала она с русским акцентом, легким, но неустранимым.
– Тони Хоукин. – Слегка потрепыхался, будто хотел встать с кресла, но остался сидеть, протянув руку снизу-вверх. Сжав его ладонь, она дважды крепко, от локтя тряхнула ее, будто качала воду рычажным насосом.
– Мисс Злотникова – наш эксперт, – пояснил Соунз, вручая ей панель. – Кооптирована из нью-йоркского музея Метрополитен. Специалист по реставрации и датированию. Картина настоящая?